Сокровище государя

Марта едва спрятала презрительную усмешку. Томно облизав губы, шепнула:

– Тебе было плохо?

– Мне-то? Как раз хорошо… Только… ласки-то уж больно бусурманские…

– Так больше не хочешь?

– Я-то?

– Так давай… ложись… Игнат! – растянувшись в траве, Марта повернула голову. – А ты что стоишь без дела? Давай-ка… подойди… Ох, мужики, мужики, черти сиволапые! Всему-то вас учить приходится! Даже – любовным делам.

* * *

Ужинали у господина фон Турна по-простому, без особых церемоний, до которых старый вояка был небольшой охотник, больше предпочитая развлечения простые и здоровые, типа азартной карточной игры либо самого забубенного пьянства. Любил и девок потискать в отрыве от жены, да и лихие вылазки жаловал, за что своего старого командира не за страх, а за совесть уважали все рейтары.

Узкий стол, уставленный пустыми бокалами и легкой рыбной закуской, явно дожидался вина… которое и доставили как раз с приходом новоявленного майора фон Эльсера. Припозднились морячки с «Черного тюльпана»… хотя нет – в самый раз, хозяева и гости как раз уже начинали рассаживаться. Действом сим, как водится, распоряжалась мадам Элоиза фон Турн, деятельная и вовсе не старая еще особа, склонная к легкой полноте. Узкий лоб и рыжие локоны, вкупе с длинным острый носом и светлыми близко посаженными глазами, делали мадам генеральшу чем-то похожей на лису. Назвать ее красавицей, наверное, было бы нельзя, хотя определенный шарм у этой достойной женщины, несомненно, имелся. Родив мужу пятерых детей, мадам вовсе не выглядела старой, наоборот – лисьи глазки ее так и шныряли по мужчинам.

– Вы, господин полковник – сюда… тут же и ваша супруга… А здесь – господин суб-лейтенант. От меня по левую руку. Как, Вальтер, усядетесь?

– Куда прикажете, моя госпожа, – лощеный хлыщ адъютант развел руками и, жеманно скривив губы, уселся на указанное место.

– Здесь господа капитаны… Ах, молодежь, молодежь, вот вам на двоих одно блюдо. Уж извините – по-походному, сами видите – тесновато.

И впрямь почти все дома в Риге были тесными, впрочем, господин генерал-лейтенант еще имел за городом вполне даже просторную мызу, и не одну, однако по понятным причинам пировать там нынче было бы весьма опрометчиво.

– А, вот и вино! – войдя, хозяин сразу же обратил внимание на бочонки и захлопал в ладоши. – Эй, слуги, слуги, да где вы там? Открывайте же поскорее, ну!

Забегали, засуетились слуги, коих у графа фон Турна имелось предостаточно. Из выбитых пробок потекло вино, только успевай подставлять бокалы!

– Пьем за нашего дорогого майора!

– За майора фон Эльсера! Виват!

Выпили. Поставив на стол опустевший бокал, виновник торжества поклонился всем присутствующим и даже умудрился, согнувшись через весь стол, поцеловать ручку хозяйке, чему она, несомненно, обрадовалась… а вот сидевший рядом с ней адъютант, суб-лейтенант Вальтер Шульце, бросил на Бутурлина совершенно волчий взгляд. Быстрый такой, исподтишка, с откровенной ненавистью.

Ой-ой-ой! А не крутил ли сей молодой хлыщ какие-нибудь шуры-муры с графиней? Ну и что ж, что родственник? Чай, не близкий – седьмая вода на киселе.

– А теперь – за нашу любезнейшую хозяйку, обворожительную графиню фон Турн! – очередной тост предложил полковник Кронман.

Затем выпили за его королевское величество, за будущую победу, за процветание Риги, за господина генерал-лейтенанта, снова – за его супругу, и опять – за новоиспеченного майора.

Выпив и откушав, сели играть. Граф принялся банковать, делал это вполне умело, раскидывая карты, как самый заправский шулер. Играли двое на двое – генеральская чета против полковничьей – со ставкой по два рискдалера. Масти были немецкие – с желудями и прочими овощами-фруктами, хозяевам везло – взяв хороший прикуп на мизерах, фон Турн сорвал весь банк и довольно потер руки.

Полковник Кронман лишь вздохнул да поддержал жену – чахлую на вид даму, блондинку лет тридцати пяти, – уступая место следующей паре. Играли навылет, и выбывшую пару тотчас же заменили два капитана из числа приглашенных гостей.

Бутурлин в карты не играл – в мастях немецких путался и, самое главное – денег и без того оставалось мало, а испытывать судьбу, полагаясь лишь на волю случая, Никита Петрович не очень-то любил. Вот если б покойный сеньор Рибейруш, старый португальский пират, в свое время научил бы младого лоцмана, кроме танцев и фехтования, еще и шулерским приемам – тогда да, тогда можно было б и сыграть. А так – что уж… баловство одно. Разве взглянуть только – забавно.

– А вот мы так!

Порхали карты. Смачно хлопались об стол.

– Желуди, желуди клади!

– Да уж вижу, что желуди!

– Эй, эй, господин суб-лейтенант! Извольте-ка не подсказывать, не было такого уговора.

Те, кто не играл и не смотрел, выходили в небольшой садик, курили, сидели на лавочке, рассказывая друг другу какие-то смешные истории, и даже подшучивали над хозяевами.

– Господа! А знаете, почему наш доблестный генерал всегда в парике?

– Потому что лысый!

– Нет! Потому что – рыжий! И очень этого стесняется. Правда, голову бреет. Особый цирюльник у него.

– Говорите, рыжий?