Сокровище государя

Ну, должен же быть разъезд, должен! Вот трава-то вытоптана – целая дорога. Значит, ездят здесь, ездят…

– Господин майор… – высунулся из кустов молодой рейтар с черными, лихо закрученными усами. – Похоже, скачет кто-то.

– Скачет?

Погладив по гриве коня, Бутурлин насторожился, прислушался… Так и есть! Явно стук копыт… Ну да! Точно – разъезд. Лишь бы только небольшой отряд оказался, иначе… Однако тем не менее…

– Приготовились… Стрелять по моей команде – по лошадям… Да, и тот, кто с арканом…

– Капрал Мункс, господин майор…

– Да… Передай капралу… Впрочем, он и так знает, что делать, ага.

Стук копыт между тем быстро приближался, и вот уже на вытоптанной дорожке показались всадники. Полдюжины человек. Черненые кирасы, ботфорты, каски. Рейтары!

– Огонь! – не раздумывая, выкрикнул Никита Петрович и, пришпорив коня, вылетел из кустов.

Пистолеты и карабины ахнули разом, ольховник враз затянуло дымом, кто-то из вражеских рейтаров даже закашлялся, силясь разглядеть врага…

Разглядели! Дали ответный пистолетный залп. И, разом повернув коней, бросились прочь. Ввязываться в схватку с превосходящими силами противника рейтары Алексея Михайловича явно не собирались. Рванули так, что трава из-под копыт полетела!

– Догнать! – взвив коня на дыбы, тут же скомандовал Бутурлин. – Тот с арканом… где?

– Капрал Арнольд Мункс, господин майор! Вон он, впереди всех…

– Ага, вижу… Храбрец!

Пустившиеся в погоню шведы так и не успели перезарядить пистолеты. Да никто не успел, слишком уж все произошло стремительно, быстро. Теперь надежда была на аркан, на капрала Мункса.

Ну, давай же, бросай!

Просвистела в воздухе ременная петля…

Ну, наконец-то!

Мимо! Эх…

Между тем уклонившиеся от схватки всадники прибавили ходу, бросив лошадей в галоп. Заманивали? Может быть…

На полном скаку капрал Арнольд Мункс вновь метнул свой аркан… На этот раз – удачно!

Вылетевший из седла рейтар, гремя кирасой, грохнулся в дорожную пыль…

– Продолжайте преследование! – махнул рукой Никита Петрович. – А с этим я потолкую сам.

Поверженный всадник быстро пришел в себя и, завидев Бутурлина, даже попытался вскочить на ноги… да и вскочил бы, коли б Никита Петрович не приставил к его горлу острие шпаги:

– Не советую шутить со мной, уважаемый господин. Я – майор Эрих фон Эльсер. Вы, я вижу, тоже человек благородный…

– Джон Мак-Кенли, – все же поднявшись на ноги, пленник горделиво выпятил грудь и поморщился – похоже, при падении сильно ушибся. – Я шотландец и больше вам ничего не скажу. Как благородный человек, майор, думаю, вы меня поймете.

Светло-рыжая прядь волос выбивалась из-под черненого шлема. Рыжие волосы, рыжие усы… Джон Мак-Кенли… Шотландец на русской службе. По-немецки он говорил плоховато.

– Я не собираюсь вас ни о чем спрашивать, сэр, – Никита Петрович тут же перешел на английский, надо сказать, к большому удивлению собеседника. – Просто собираюсь вас отпустить… и хочу предложить заработать… О, нет, нет, это вовсе не то, о чем вы подумали! Просто еще третьего дня где-то здесь был убиты двое – генерал-лейтенант фон Турн и полковник Кронман. Так вот, безутешная генеральская вдова хочет получить хотя бы голову своего убитого мужа! Понимаете, чтоб в семейном склепе… И готова щедро заплатить!

– Фон Турн? – пленник явно задумался. – Да, этих убитых я видел. Какой-то стрелецкий полковник… Не помню, как зовут… но я его знаю. Наверное, он мог бы… А сколько может заплатить безутешная вдова?

– Полсотни талеров!

– Ого! – услыхав сумму, шотландец вздрогнул, голубые глаза его недоверчиво сузились. – Точно – полсотни?

– Клянусь нательным крестом моей покойной матушки! – истово перекрестился Бутурлин. – Тридцать талеров – полковнику, десять – вам.

– А… – пленник зашевелил губами, видать, подсчитывал…

– А десять – мне, – светски улыбнулся лоцман. – Что, думаете, зря я тут шатаюсь да глотаю дорожную пыль? Справедливо?

– Я полагаю, не очень, сэр, – Мак-Кенли усмехнулся, похоже, сей бравый шотландский парень оказался весьма непрост. – Полковнику вполне достаточно и двадцати монет. А нас с вами – по пятнадцать. Идет?

– Идет! – пряча торжествующую улыбку, согласился Никита Петрович.

Ай да шотландец, ай да жук!

– Так что же, я свободен, сэр?

– Да-да, абсолютно, – Бутурлин убрал шпагу в ножны и вытащил из-за пазухи свиток – зашифрованное послание. – Только вот еще что… Знаете, я долго жил в Курляндии… и наделал там долгов. Не соблаговолили бы вы передать вот это господину Ордину-Нащокину. Я знаю, что он совсем недавно был в Митаве и виделся с герцогом Якобом…

– О! Долги это святое, сэр. Не сомневайтесь, все передам… – заверил пленник. – Не сам, так через достойных доверия лиц. Канцлера Нащокина знают все. Это честнейший и благороднейший человек, смею вас уверить… в отличие от того стрелецкого полковника, про которого я вам говорил. О, нет, нет, деньги он любит, думаю, и с головой поспособствует…

– Тогда пусть подъезжает к воротам Святого Якоба. Ну, к тем, что напротив Вейды.

– Знаю, сэр.

– Ну, вот и славно. Я буду ожидать его на протяжении трех дней, ну, а дальше… уж как пойдет.