Сокровище Кастеров

Оливия застыла в дверном проеме. Беспокойство все-таки было не плодом ее воображения – Джеймс никогда не называл своих детей щенками. Такое выражение она слышала от собственного отца. Чаще всего оно сопровождалась выговорами и наказанием.

– Что ты сказал?

– Ты знаешь, что твой щенок натворил в подвале, а? – Джеймс попытался встать с дивана, но чуть было не свалился с него. Он успел поставить руку на пол, зависнув в паре футов от пола. – Я ему уже показал… ага!

К Оливии вновь возвращалась пелена.

– Где Эдди? – дрожащим голосом спросила Оливия.

– А где ему быть? Там, где я его и нашел. Скулит в углу. – Джеймс скатился с дивана и медленно встал на колени.

Оливия сорвалась с места и бросилась к мужу. Любая мать снесет даже самый укрепленный блокпост, только тронь ее ребенка. Она схватила мужа за рукав рубашки. Раздался треск рвущейся ткани, но Оливии было наплевать. Приподняв Джеймса, она посмотрела в пьяное лицо. Запах перегара стал невыносим, но Оливия готова была смириться с тем, что внутренности ее желудка выплеснуться на мужа.

– Эй! Поосторожней. В голове как на карусели, дорогая!

– Я спрашиваю последний раз! Не ответишь – пожалеешь! Где Эдди?

Она действительно была готова его ударить. Взять все, что попадется под руку, и обрушить на голову мужа.

Джеймс снова расплылся в отвратительной улыбке. Он вытянул руку и указал на коридор.

– А ты посмотри в подвале. Он там такое натворил… у-у-у… только ты его не наказывай. Я уже все сделал, любимая.

Джеймс явно гордился собой. Кожа Оливии покрылась мурашками. Она с силой толкнула мужа в сторону, тот не удержал равновесия и завалился на бок, крепко выругавшись. Оливия бросилась к подвалу. Набрав скорость, которая через несколько миль достигла бы скорости света, Оливия налетела на дверь. Обычно члены семьи не закрывают ее, но в этот раз Джеймс не поскупился и запер маленького мальчика в месте, которого боится каждый второй ребенок Мейнритона. При мысли об этом Оливии уже не казались важными ни обморок, ни новость о беременности, ее волновал только запертый в подвале сын.

– Эдди!

Оливия услышала странный звук, она готова была поклясться, что где-то стучат в барабаны. Какие-то далекие и глухие удары. Правда, на секунду ей почудилось, что звук идет прямо из ее головы.

«Бедный, бедный мой мальчик!»

Она открыла защелку и распахнула дверь.

– А-а-а! – завопил Эдди Кастер.

Оливия спустилась в подвал и увидела перепуганного сына.

– Эдди!

Оливия снова атакована пеленой. Стресс в самом апогее. Быстро перебирая ногами, она, как цунами, обрушилась на сына и заключила его в объятия, почувствовав облегчение.

– Ты как? Я все знаю! Это папа, да? Он тебе не сделал больно?

Оливия продолжала сыпать вопросами, целуя сына в щеку. По ее лицу катились слезы испуга, сквозь которые она пыталась улыбаться, чтобы не напугать ребенка еще больше.

Она вывела сына из подвала и проводила в его комнату. Проходя по коридору, она заметила, что Джеймс сидит на диванчике в гостиной и пустыми глазами глядит в никуда. Будто не человек, а соломенное чучело, которое вечность смотрит мертвыми глазами куда-то вдаль.

Скандал был неизбежен. Только сначала нужно было отвести сына в его комнату. Жаль, что Моники нет дома. Она бы доверила дочери брата, да что говорить, после своей смерти она доверит Монике все. Даже защищать Эдди от отца.

Мать вошла в комнату, ведя сына перед собой. Затем она подхватила его под мышки, усадила на кровать и посмотрела сыну в глаза, при этом ощупывая ноги и руки.

– Где болит? Тут? Может, тут?

– Мам…

– А может, здесь?

Оливия ощупывала его тело в поисках синяков и травм, не слыша ничего вокруг. Материнские руки добрались до живота, но мешала белая книга в руках сына. Она выхватила ее у Эдди и бросила рядом на кровать.

– Мам… слышишь?

Оливия принялась прощупывать ребра и услышала прекрасный звук – ее сын засмеялся.

– Мам, щекотно, – сквозь смех пропищал Эдди.

Оливия заплакала и спрятала свое усталое лицо в ладонях. Многое заставляет мам плакать: рождение ребенка, победы, переезд, окончание учебы, свадьбы. Все это – счастье. Многие дети не особо понимают, как работает эта штука – материнские слезы, в том числе и маленький Эдди.

Оливия почувствовала, как сын прикоснулся к ней. Она убрала руки от лица и встретила обеспокоенный взгляд ребенка. Легкая пелена все еще кружила в глазах, словно утренняя дымка.

– Мама, почему ты плачешь?

Оливия постаралась успокоиться. Своими слезами она запросто могла перепугать сына, а ей этого не хотелось.

– Я просто долго не могла тебя найти, вот и заплакала. Папа тебя не бил?

Мать видела, что сыну трудно подобрать ответ на ее вопрос. Он пару раз отвел глаза в поисках подходящих слов. Эдди хоть и ее сын, но он не хотел наговаривать на папу. Вопрос отпал сам собой, если только Джеймс действительно не тронул Эдди.

– Нет, мам, только за стекло покричал. Но они… – Эдди замолчал и опустил голову.

– Стекло поставим новое, папа просто забыл про это. А что еще за «они»?

– Да так, ничего. Не про то подумал.