— Сергей, — обратился он к Шаповалову, — последний раз предупреждаю: если ты о чем-то умолчал, поведай мне здесь и сейчас. Ты знаешь, я к своим подопечным хорошо отношусь. Вместе что-нибудь придумаем, чтобы смягчающие найти. А в противном случае все будет работать против тебя.
Сантехник снова тоскливо посмотрел на лампу и произнес:
— Я все сказал.
— Думаю, нет, — Мухин подошел к керосиновой лампе и снял ее с серванта. Он заметил, как напрягся Сергей.
— Эй, ты чего мои вещи трогаешь? Нет такого закона, чтобы тебе без разрешения обыск проводить! — крикнул он. — Мы, хоть и рабочие люди, а грамотные. Вот разрешение получишь — тогда приходи.
Капитан не обратил на него внимания и заглянул внутрь стеклянного колпака. На дне покоились какие-то ценности, плохо различимые при тусклом свете.
— Нет ничего, говоришь? — Капитан высыпал содержимое лампы на стол. Серьги и кольцо с крупными бриллиантами, сразу заигравшими в солнечных лучах, с легким стуком ударились о столешницу.
— А это что? — поинтересовался он. Шаповалов попытался изобразить безразличие:
— А это, дорогой начальничек, от матушки моей осталось, наследство, так сказать. И к убийству оно никакого отношения не имеет.
— Значит, сотрудничать мы отказываемся, — в тон ему произнес Мухин. — Ну что ж, хозяин — барин. Только учти, что твое вранье не прокатит. Не Нина, так Нонна надевала эти украшения. А значит, кто-нибудь из соседей да вспомнит сей печальный для тебя факт. И загремишь ты, бедолага, за убийство.
Руки Сергея задрожали. Пальцы теребили белоснежную скатерть.
— Рассказывай уж! — вдруг словно очнулась Софья. — Не убийца он, товарищ начальник. Ну, сделал глупость, потому что я пилила его постоянно: мол, денег мало, а тут очередь на гарнитур подходит. Чем прикажете расплачиваться? Вот он у моей сестрички брюлики и позаимствовал. Ей ведь все равно уже без надобности.
Капитан строго поглядел на Шаповалова. Тот опустил глаза и пробормотал: