Сокровище пути (СИ)

– Мой дедушка был степняком, – сказала Леста. прикладывая ребёнка к груди. – Он приехал на дальний торг и увидел мою бабушку. Когда он увидел её, то в его сердце натянулась тетива, и он сказал, что не сможет жить без неё. Он пошёл против воли родителей и поселился в деревянном доме. А их с бабушкой сын, мой отец, перебрался уже сюда, в эту деревню. Мне досталось от него это лицо, а от дедушки – ещё тяга к странствиям. Иногда, когда сухие ветры долетают сюда с юга, мне хочется сесть на лошадь и ехать туда, откуда пришёл этот ветер. А теперь это лицо досталось и моему сыну.

Аяна осторожно, украдкой, рассматривала лицо Лесты, но та рассмеялась.

– Не стесняйся. Соседи любят судачить обо мне и моей семье. Я отличаюсь от них. Видишь, какая у меня кожа и глаза? Я привыкла к разговорам. Когда Санеш пришёл к моему отцу, тот так и сказал: «Ты готов к разговорам?»

У неё и правда было удивительное лицо. Оно было почти таким же круглым, как у Олахан Ийе, и разрез глаз тоже был похожим. Светлая кожа имела слегка желтоватый оттенок, а волосы напоминали оттенком орешки ташты.

– Да, твои соседи выглядят немного иначе.

– Они живут тут испокон веков. К северо-западу лежит Озёрный Край. Думаю, здешние люди пришли оттуда. Чем дальше вы пойдёте на юго-запад, тем больше увидите таких лиц, как моё.

Она подтянула рубашку на место и осторожно положила засыпающего мальчика обратно в колыбель.

– Я устал, – сказал Верделл с порога, приоткрывая дверь рукой. – Можно войти?

– Заходи, – тихонько кивнула Леста. – Я принесу молока.

У Верделла задрожал подбородок, и она удивлённо подняла брови.

– Что с тобой?

– Не обращай внимания. Он очень любит молоко, но не видел его уже больше двух месяцев. Мы ели почти одну дичь и грибы, – улыбнулась Аяна. – А зерно берегли.

– Садитесь, я угощу вас, – рассмеялась Леста.

Она вынесла кувшин молока и хлеб, а потом снова ушла за занавеску и вынесла сыр.

Теперь задрожала уже Аяна. Леста глядела на них и смеялась.

– Вот бедолаги, – сказала она. – Ешьте. Спать будете на сеновале.

– Кирья, ты узнала про лошадь? – спросил Верделл, откусывая хлеб и с наслаждением запивая его молоком.

– Я сказала твоей жене, что здесь вы лошадь не найдёте. Вам надо ехать дальше. Мой муж отвезёт вас завтра.

– Спасибо, Леста.

Они подмели двор и натаскали воды в сарай для скота, а Верделл нарубил ещё дров и полил большой огород за сараем. За забором то и дело появлялись любопытные головы соседей, но, как только Аяна выпрямлялась поприветствовать, те отворачивались и уходили, будто случайно проходили мимо.

– Я же вам говорю, – сказала Леста, посмеиваясь. – Уже к вечеру на всех завалинках будут чирикать говорливые пташки.

К вечеру пришёл Санеш. Его явно не обрадовали нежданные гости. Он отвёл Лесту за занавеску, и они о чём-то долго перешёптывались. Потом он вышел, но продолжал поглядывать на Верделла с подозрением.

Когда стемнело, Леста отвела их на сеновал.

– Только не ходите по двору, когда с утра проснётесь. Санеш беспокоится, что вы бедовые люди, – сказала она.

– Что такое бедовые люди? – спросила Аяна, когда Леста ушла.

– Бандиты. Те, кто делают дурные вещи. Грабят, бьют...

– Мы похожи на людей, которые это делают? – изумилась Аяна.

– Кирья, не суди о людях по тому, как они выглядят, – грустно усмехнулся Верделл. – Давай-ка спать. Я сильно устал.

Он зевнул и моментально уснул, а Аяна лежала в темноте под одеялом из мохнатой коровьей шкуры и смотрела на звёзды, которые медленно проплывали над ней в щелях между досками крыши.

4. Только не мясо

"Тирьям! Тирррь-ям! Чиль, чиль, чиль! Уить! Уить!" – пела настойчивая птичка где-то неподалёку.

Аяна села и потянулась.

– Верделл, просыпайся! Рассветает! – Она погладила его непослушные тёмные вихры.

– Мама... – пробормотал он. – Отстань, ма-ам...

– Верделл, просыпайся!

Он повернулся на бок и поднялся на локте.

– Ты сейчас такой сон мне разбила, кирья, – грустно сказал он. – Такой сон. Мне мама снилась.

– Ты увидишь маму. Не скоро, но увидишь.

– Эй, вы, там! – окрикнул их Санеш от ворот. – Едете или как?

Аяна вскочила, на ходу сворачивая одеяло.

– Пошли скорее!

Они ехали на телеге, болтая ногами, и смотрели, как из-под края выбегают колеи дороги.

– Как ты думаешь, где они сейчас?

Аяна теребила пальцами застёжку кафтана.

– Я думаю, они уже за островами Ласо, – вздохнул Верделл. – А что если они всё-таки вернулись, как только обнаружили, что меня нет на борту?

– Они не вернулись, – сказала Аяна. – Они не вернулись.

Воло не стал бы рисковать, поворачивая к долине, даже ради Верделла. Потому что в их каюте был заперт опоенный Конда.

Аяна сжала челюсти.

«Только не сонная отрава!» – кричал Конда, лёжа со сломанной ногой в зимней спальне их двора. – «Я заперт тут... заперт...». А его лучший друг, его брат, опоил его и увёз раньше назначенного часа, только чтобы разлучить их.

«Ты моё сокровище». Так Конда говорил ей. Она привезёт ему его сокровище на другой край мира.

– Кирья, твоё лицо опять стало странным, – нахмурился Верделл.

– Ничего. Верделл, сколько стоит лошадь у вас в Арнае?