Сокровище семи звезд

– Дитя мое, ведь ты же будешь с нами! Да неужели мы сделаем что-то такое, что уязвит или оскорбит тебя? Ну же! Посмотри на вещи здраво! Мы ведь не развлечения ради все это затеяли. Мы серьезные люди, предпринимающие серьезный эксперимент, который может открыть для нас тайны древней мудрости и неимоверно приумножить знания современного человечества, указав новые пути научной мысли и научного исследования. Эксперимент, – тут он возвысил голос, – чреватый смертельным исходом для любого из нас… для всех нас! По опыту мы уже знаем, что нам грозят страшные, неведомые опасности, пережить которые, возможно, удастся не всем здесь присутствующим. Пойми, дитя мое, мы действуем не безрассудно, но со всей серьезностью людей, страстно стремящихся к великой цели. Кроме того, дорогая моя, какие бы чувства ни испытывала ты или любой из нас, для успешного завершения эксперимента нам просто необходимо распеленать мумию. Думаю, перед превращением царицы из трупа, обладающего душой и астральным телом, в живого человека снять повязки нужно в любом случае. Если замысел Теры осуществится и она очнется в своих погребальных пеленах, для нее это будет все равно что поменять саркофаг на могилу! Она умрет мучительной смертью человека, похороненного заживо! Сейчас, когда она добровольно отказалась на время от своей астральной силы, никаких сомнений на сей счет и быть не может.

Лицо Маргарет прояснилось.

– Хорошо, отец! – сказала она, поцеловав мистера Трелони. – Хотя мне все равно кажется, что это страшное унижение для царицы и для женщины.

Я двинулся к лестнице, когда она окликнула меня:

– Куда вы, Малкольм?

Подойдя к ней, я взял и погладил ее руку.

– Я вернусь, когда мумию распеленают!

Маргарет пытливо посмотрела на меня и сказала:

– Думаю, вам тоже следует остаться. Возможно, полученный опыт пригодится вам в вашей адвокатской работе! – Она улыбнулась, встретившись со мной глазами, но тут же посерьезнела и смертельно побледнела. – Отец прав! – проговорила она отсутствующим голосом. – Дело нам предстоит опасное, и относиться к нему надо со всей ответственностью. Но тем не менее… нет, как раз поэтому вам и нужно остаться, Малкольм! Когда-нибудь, возможно, вы еще порадуетесь тому, что присутствовали здесь этой ночью!

От ее слов сердце мое похолодело, но я не сказал ни слова. Страх и так уже неотвязно преследовал всех нас.

К этому времени мистер Трелони с помощью мистера Корбека и доктора Винчестера снял крышку с каменного саркофага, где лежала царица. Мумия была довольно большая – длинная, широкая, объемистая – и такая тяжелая, что извлечь ее оказалось непростым делом даже для нас четверых. Под руководством мистера Трелони мы перенесли мумию на заранее подготовленный для нее стол.

Именно тогда я впервые по-настоящему осознал весь ужас нашей затеи! Там, в ярком свете электрических ламп, материальная сторона смерти, отвратительная и безобразная, явилась нам во всей своей реальности. Наружные покровы мумии – ослабевшие, изорванные и измятые, словно от небрежного обращения, – местами потемнели от пыли, а местами истерлись до тусклой желтизны. Неровные края повязок обтрепались и превратились в бахрому; рисунки на них сохранились не полностью, лак потрескался и кое-где облупился. На мумии, судя по ее размерам, было много, очень много слоев ткани, но под ними угадывались очертания человеческого тела, наводившие тем больший ужас, что оно все еще частично оставалось от нас скрыто. Перед нами была сама смерть, и ничто иное. Все романтические фантазии о ней мигом улетучились. Двое мужчин постарше – энтузиасты египтологии, не раз уже занимавшиеся подобной работой, – ни на миг не потеряли самообладания, и доктор Винчестер держался с профессиональным хладнокровием врача, стоящего у операционного стола. Я же был подавлен, удручен и стыдился своего малодушия. Вдобавок меня сильно тревожила мертвенная бледность Маргарет.