Сокровище семи звезд

– Ничего особенного. Простое обращение к Баст, покровительнице Бубастиса, с просьбой питать кошку вкусным хлебом и молоком в Элизиуме. Возможно, внутри тоже есть письмена, и, если вы пожелаете распеленать мумию, я попробую прочесть. Впрочем, там вряд ли окажется что-то необычное. Судя по способу пеленания, она изготовлена в Дельте и относится к позднему периоду, когда подобный способ бальзамировки получил широкое распространение и стоил дешево. А где вторая надпись?

– На кошачьей мумии в комнате мистера Трелони.

У мистера Корбека вытянулось лицо.

– О нет! Здесь я вам ничем помочь не могу! Я – по крайней мере, в настоящее время – просто обязан хранить тайну относительно любых предметов в комнате мистера Трелони.

Мы с доктором Винчестером отозвались на слова мистера Корбека одновременно. Я сказал лишь: «Шах и мат!» – из чего он, вероятно, заключил, что я понимаю ход его мыслей и намерения лучше, чем кажется на первый взгляд. Доктор же пробормотал:

– Просто обязаны хранить тайну?

Мистер Корбек тотчас пояснил:

– Не поймите меня превратно! В данном отношении я не связан обетом молчания, но полагаю своим долгом оправдать доверие – и немалое! – оказанное мне мистером Трелони. Многие предметы в его комнате служат определенной цели, и мне, его другу и конфиденту, не следует и не подобает говорить о ней раньше времени. Мистер Трелони, как вы знаете – вернее, не знаете, иначе не истолковали бы мой отказ таким образом, – так вот, он ученый, и весьма выдающийся ученый. Он многие годы работал, чтобы достичь поставленной цели. Работал, не жалея сил и средств, зачастую рискуя жизнью и во многом себе отказывая. Он уже на пороге свершения, которое поставит его в один ряд с крупнейшими первооткрывателями и исследователями наших дней. И вот теперь, когда успех столь близок, с ним вдруг приключается такое несчастье!

Мистер Корбек умолк, охваченный волнением. После недолгой паузы, овладев собой, он продолжил:

– Не поймите меня превратно и в другом вопросе. Я сказал, что мистер Трелони вполне мне доверяет, но это вовсе не значит, что мне известны все его планы, замыслы и цели. Я знаю, какой исторический период он изучал и жизнь какой исторической фигуры исследовал, с безграничным терпением собирая все письменные свидетельства, к ней относящиеся. Но больше мне ничего не известно. Я убежден, что по завершении своих изысканий мистер Трелони достигнет намеченной цели. В чем именно она состоит, я, положим, догадываюсь, но говорить об этом не вправе. Прошу вас не забывать, джентльмены, что я сознательно принял на себя обязательства человека, облеченного доверием, пускай и неполным. Я всегда уважал волю мистера Трелони, и призываю всех своих друзей поступать так же.

Мистер Корбек говорил с замечательным достоинством, и, слушая его, мы с доктором Винчестером проникались к нему все большим уважением. Поняв, что он еще не закончил, мы молчали, выжидательно на него глядя, и чуть погодя он продолжил:

– Я счел нужным рассказать вам все это, хотя прекрасно понимаю, что даже слабые намеки, мною оброненные, могут поставить под угрозу успех его дела. Но я уверен, что вы оба хотите помочь мистеру Трелони… и его дочери, – добавил он, посмотрев мне прямо в глаза, – искренне хотите сделать все, от вас зависящее, и совершенно бескорыстно. Он настолько беспомощен, и недуг его носит настолько загадочный характер, что я невольно задаюсь вопросом: а не связано ли это как-то с его научными изысканиями? Что он заранее подготовился к такому повороту событий, всем нам кажется несомненным. Видит Бог, я сделаю все от меня зависящее, употреблю все свои силы и знания для блага моего друга! Я вернулся в Англию, окрыленный мыслью, что выполнил порученное мне задание. Я раздобыл все предметы, нужные мистеру Трелони для завершения его многолетнего труда, и нисколько не сомневался, что теперь-то он приступит к решающему эксперименту, о котором часто говорил намеками. Поистине ужасно, что именно сейчас с ним стряслась такая беда! Доктор Винчестер, вы медик – причем, судя по всему, даровитый и весьма решительный, – неужели же не можете найти способ вывести пациента из этого противоестественного ступора?

Последовала пауза, затем доктор медленно, тщательно подбирая слова, произнес:

– Я не знаю ни одного средства, способного помочь в нашем случае. Наверное, есть какие-то средства, мне неведомые, но найти их возможно лишь при одном условии.

– Каком же?