Сокровище Сивояры

– А кому принадлежал дом? – спросила Настасья.

– Одному торговцу, – вместо Филата ответила Кукоба.

– И чем он торговал?

– Запасными частями для зомби, – спокойно ответила Кукоба.

Настасья брезгливо скривилась.

– Ну да, – признала Кукоба. – Бизнес не на широкий круг, но спрос стабильный. Но с торговца много не спросишь. Он давно разобран на запчасти собственными покупателями: не поладил с карательной командой из бывших полицаев, которая попала в лесу под миномётный огонь и нуждалась в большом количестве запасных частей… Возможно, Ева что-то сможет выяснить, если выиграет. Ева, ты справишься?

Ева, утратившая веру в себя, открыла рот, чтобы сказать, что отказывается играть, но в этот миг случайно коснулась пером свитка. И сразу же в ящике застучали и запрыгали камни.

– Слишком рано начала! Закрывай! Хоть одно разобьётся – мы все погибнем! – крикнула Кузькина Мать.

Держа крышку как щит, Ева кинулась к ящику и навалилась на него всей своей тяжестью. Окаменевшие сердца бились о крышку. Кузькина Мать торопливо помогала ей закручивать болты.

– Филат! Помоги! – крикнула Ева, но помощи не получила.

Оторвав от ящика взгляд, Ева обнаружила, что Филат с Кукобой, Настасья, Бермята, Тоннельсоны, Тибальд, Глызя с магператором и бронедевушка Рогнеда – все они исчезли. Зато на свитке появились их изображения. Рисунки были без лишних деталей, но чёткие, узнаваемые и ясные.

Кузькина Мать, единственная, кто остался вне свитка кроме самой Евы, ободряюще положила руку ей на плечо:

– Отступать поздно, девочка! Либо ты прорвёшься и выиграешь, либо твоё сердце окажется в ящике, да и их сердца тоже… Бери перо и ничего не бойся! Да здравствует пишмагер!

Ева сжала в пальцах перо, шагнула к свитку – и всё лишнее для неё исчезло. Мир упростился до свитка, сжался до книжных границ.

«Бери перо и ничего не бойся! Да здравствует пишмагер!» – повторила она.

* * *

Ева находилась одновременно и снаружи, и внутри. Сжимая в руке перо, стояла в саду, пристально вглядываясь в дом с острой крышей. Жестяной флюгер не вращался, но дрожал от ветра. В Красной речке бурлила красная вода, и была она густой и неприятной.

Свиток ждал её хода и проявлял нетерпение, что определялось по стуку камней в закрытом ящике. Ева начала водить по свитку пером, выводя первые пробные буквы. Другие персонажи более-менее слушались, а вот нарисованный Филат упрямился, и Еве приходилось постоянно подгонять его восклицательными знаками и многоточиями, чтобы этот излишне самобытный тип хотя бы немного шевелился.

«Так! Задачей стожаров было добраться до шкатулки. Значит, и я должна это сделать, чтобы пройти миссию!» – решила Ева и начала быстро писать. Следуя распоряжениям чёрного пера, Рогнеда забарабанила могучим кулаком в двери. Одновременно с этим Кукоба и Филат нырнули в дальнее окно и скрылись внутри дома. Ниська и Задора, взлетев, проталкивали Тита в чердачное окошко.

Свитку это не понравилось. Чердачное окошко с силой распахнулось и мощным толчком зашвырнуло Тита в Красную реку. Воды реки расступились, обнажив дно, и Ева, увидев на дне многочисленные кости, торопливо отправила на помощь Титу Ниську и Задору. Тита-то они вытащили, но Ева потратила на это очередной ход. Воспользовавшись утратой инициативы, дом распахнул на втором этаже два окна – справа и слева от крыльца. Окна с одинаковыми жёлтыми шторами и с чёрной точкой посредине напоминали глаза, выступающий балкон – нос, а дверь под балконом – рот. И этот рот стал как-то округляться, всё больше теряя сходство с дверью.

Еве это показалось подозрительным. Короткой фразой она заставила бронедевицу Рогнеду лечь. И вовремя. Дверь распахнулась. Над головой у лежащей Рогнеды пронеслась струя плазмы. Не успела Ева вздохнуть с облегчением, как дом атаковал Задору и Ниську роем ядовитых ос, вылетевших из чердачного окна. О том, что осы ядовиты, свиток извещал особой мультяшной бирочкой, которая то исчезала, то появлялась в пространстве.

Отбивая атаку ос, Ева сотворила стаю золотистых щурок, и быстрые птицы, проносясь, хватали их клювами. К щуркам свиток оказался слегка не готов, и пока осы улепётывали от птиц, Ева успела отследить на свитке положение остальных героев. Стожары продолжали скользить по комнатам, зорко присматриваясь ко всем изменениям. Растянув углы век и используя истинное зрение, Филат проверял сканирующие нити, артефакты и боевую магию.

Кукоба и в свитке оставалась в своём репертуаре, подбадривая сына фразочками «Нельзя без «нельзя»?», «Давай без «давай»!», «Можно без «можно»?», «Забудь про «позабудь»!». Фразочки эти всплывали в облаках, как это оформляют в комиксах.

Постепенно стожары продвигались к центру дома. Одна из стен второго этажа стала прозрачной, и появилась та самая шкатулка, которую Ева, находящаяся вне свитка, видела, а Филат и Кукоба пока нет. Столик, на котором шкатулка стояла, был неправильной формы, гнутый, без привычных ножек. Он шёл волной от самой лестницы, где и сливался со стеной, словно врастая в неё.