Сокровище старой девы

Гутя понимающе хмыкнула и даже повернулась, чтобы покинуть старого ловеласа, а вот Аллочка совсем не собиралась его покидать. Еще чего! Они что – зря сюда тащились, ноги терли?!

– Это кого вы там пешками кормите? – набычилась она и решительно вошла в квартиру, отодвинув хозяина могучей рукой.

В прихожую, устав ждать, выпорхнуло воздушное создание, годков двадцати от роду.

– Вот… – смущенно хихикнул «Антосик». – Немножко подрабатываю, знаете ли. Учу младое поколение игре в шахматы, знаете ли…

Аллочка так на него уставилась, что тот готов был провалиться сквозь землю.

– А мы к вам по делу, – пояснила Гутя, желая разрядить обстановку. – У нас тут, понимаете…

– …Донос на вас поступил, – сурово прервала сестру Аллочка. – Что несовершеннолетних совращаете. Так что извольте распроститься с этой девицей и отвечать на наши вопросы!

Старичок посерел щечками, ухватился за дверной косяк и стал настойчиво совать пальто младой даме, которая торчала тут же. Дама возмущалась, пальто брать не хотела и кидала на гостей вовсе даже не приветливые взгляды.

– Не, я не понима-аю! У меня ваще-то за два часа упло-очено! Что за дела-а?! Антосик, ты меня ваще ничему не научи-ил!

– Дитя мое, сегодня не получилось, но вот завтра… Петунья моя, завтра я проведу два урока совершенно бесплатно, то есть абсолютно в ущерб себе, – лепетал старичок, продолжая тыкать в нос прелестнице старое, потрепанное пальто.

– Здра-ассьте! За-автра! Я завтра не могу, у меня искусствове-едение!.. Да чего ты мне чье-то тряпье суешь?! Ну ваще! – девица наконец напялила на длинные ноги замшевые сапожки и упорхнула из дома, громко хлопнув дверью.

Гутя и Аллочка молча смотрели на старичка.

– Ох уж эти дамочки… – хихикал старичок, боясь поднять глаза. – Мужья у них имущие, все имеют, а вот воспитания, образования не хватает. Вот и посылают своих молоденьких жен то в шахматы играть учиться, то английские языки изучать, то вот еще искусствоведением загружают. А девочкам хочется свободы, интересного общения!

– Вы бы поосторожнее с такими девочками, – глядя куда-то за окно, предупредила Аллочка. – А то вот после такого общения найдут где-нибудь ваше глубоко интеллектуальное тело в сточной канаве.

– Да что вы! – охнул старичок, вытянул шейку и совсем уже без кровинки в лице посеменил к диванчику: стоять ему отчего-то становилось все тяжелее.

Пока Гутя подбирала слова для беседы, Аллочка уже удобно расположилась в кресле и словесные вензеля придумывать не собиралась.

– Ну так расскажите нам, уважаемый Антон Андреевич, в каких отношениях вы состояли с моим женихом – Геннадием Архиповичем. Только правду говорите, я ложь за версту чую.

– О господи! – снова начало трясти Антона Андреевича. – Да в каких же отношениях? Да ни в каких! Только исключительно в приятельских. Я с ним даже никогда и нигде не встречался! Никогда! И нигде! Наше знакомство даже дружбой назвать было бы неверно – так только, встречались в клубе, сидели иногда рядом, все больше про политическую обстановку в стране судачили… про экономическую опять же. Ну, бывало, иной раз обсуждали женщин, много смеялись… Простите! Я хотел сказать, что смеялись не над женщинами, а над… над анекдотами! Да! Геннадий Архипович был мастак рассказывать анекдоты!

– Что-то я не замечала, – подобрала губы Аллочка.

– Я тоже, – подтвердил старичок, – но он все равно был мастак!

Гутя решила не травить понапрасну пожилого человека. Она сердечно положила свою руку на его ладонь и проникновенно заговорила:

– Антон Андреевич, вспомните, пожалуйста, а у Геннадия Архиповича не было каких-нибудь неприятностей? Может, он как-то говорил, что ему кто-нибудь угрожает? Или вы сами заметили, что он чего-то боялся, поведение у него странное было? Ну припомните…

Старичок собрал на лбу все морщины, состроил очень важную гримасу и медленно качнул головой.

– Да! Поведение у него было весьма странным.

Сестры насторожились. Аллочка даже перестала «Орбит» жевать.

– Поведение его было более чем странным, – еще раз повторил Антон Андреевич и пояснил: – Вот вы сами подумайте – за ним такие женщины ухлестывали, одна Виктория Даниловна чего стоит! Ларочка тоже, Дарья Викторовна опять же. Не цветочки уже, надо отметить, совсем даже не бутоны, зато состоятельные, да! А он? Позарился на такую копну, господи прости…

Тут, вероятно, Антон Андреевич сообразил, что именно эта «копна» сейчас перед ним и восседает, изменился в лице и стал меленько стучать вставными челюстями.

– Подождите-ка, дайте запишу, – не сразу поняла Аллочка, о ком речь. – Это вы сейчас хотите сказать, что у Геннадия, кроме меня, еще кто-то был?

Старичок не знал куда деться.

– Нет, это он как раз этих дам и имел в виду, – как-то путано проговорила Гутя, выручив старика. – А Геннадий Архипович не говорил вам, отчего же он не позарился на состояние Виктории Даниловны, например?

Старичок только пожал плечами. Теперь он и вовсе старался рта не открывать. Не успеешь языком шевельнуть – обязательно какая-нибудь глупость выскочит.

– Ну хорошо, а в гости вы к нему не захаживали? – наседала Гутя.