Сокровище тамплиеров. Мечта конкистадора

«Сильно удивлялись также наши капитаны и солдаты, как мало золота идет в общий раздел. Кое-кто даже предлагал отдать все инвалидам и больным. Ведь на всадника приходилось лишь по 80 песо, а на арбалетчиков, аркебузиров и щитоносцев по 60 или 50 песо, я точно не помню. Конечно, это было ничтожно; и против Кортеса, а также казначея Хулиана Альдерете возникло, как и раньше, подозрение, будто многое и лучшее они утаили… – рассказывает участник тех событий Берналь Диас. – Отсутствие добычи угнетало нас вдвойне, так как все залезли в неоплатные долги ввиду неслыханной дороговизны. О покупке лошади или оружия нельзя было мечтать: за арбалет надо было платить 50 или 60 песо, за аркебузу – 100, а за лошадь – 800 или 900 песо и за меч – 50; хирург и аптекарь заламывали несуразные цены; всюду теснили нас надувательство и обман».

Индейцы – союзники Кортеса – смеялись, наблюдая, с каким трепетом испанцы относятся к золоту: «Они жадно хватали золото и забавлялись с ним, словно обезьяны. Они были охвачены радостью, сердца их словно осветились…» Презрение к непонятной всепоглощающей жажде чужеземцев было лишь вначале знакомства. Потом и сами туземцы поменяли отношение к золоту; ведь за него у белых людей можно было выменять все, что угодно. Теперь желтый металл, а вовсе не пленники, которых можно принести в жертву, становился их целью. Испанцы долго объясняли тлашкальцам, что вырывать сердце у живого человека – это плохо, и теперь добились того, что ученики оставили учителей без настоящей добычи.

Испанцы ныряли в соленое озеро на месте утраченного два года назад моста. Ветераны точно помнили место, где дно должно быть сплошь покрыто сокровищами (по оценкам историков, Кортес при отступлении имел до восьми тонн золота). Но только водоросли стали их добычей. Затем принялись пытать пленного правителя ацтеков. Ноги Куаутемока поливали кипящим маслом. Когда на коже выступили волдыри, палачи задали ему вопрос:

– Не желает ли Великий Господин прекратить омовение?

– Зачем? – удивился Куаутемок. – Я наслаждаюсь, как будто рабыни умащают меня розовым маслом.

Кортес печально смотрел на жалкие крохи, поступившие в его казну, и думал, как успокоить своих солдат. Позже он найдет много способов извлечь золото из завоеванных земель, но его бесстрашные воины требовали награды немедленно. В это время стража привела к нему индейца с лицом, более светлым, чем у аборигенов, и поразительно голубыми глазами. Более изумило Кортеса, что солдаты, его приведшие, имели весьма довольный вид – в последнее время он более привык к угрюмым лицам.

– Эрнан, этот ацтек обещает выплатить нам жалование, – пояснил испанец, и добавил с надеждой: – Может, стоит его послушать?

Ацтек произнес слова приветствия. Кортеса не удивило, что абориген обратился к нему на ломаном испанском языке. Конкистадор подумал, что туземец прибыл с Эспаньолы, а тамошние жители за два десятилетия освоили язык завоевателей.

– Слушаю тебя. – Кортес позволил говорить человеку с необычной внешностью.

– Я хотел бы, если позволишь, добавить золота в твою сокровищницу.

– Вот как?! – Желание необычного посетителя удивило, так как ацтеки сделали все, чтобы завоевателям не досталось ничего ценного. – И много?

– Столько, сколько сможет поместиться в три таких мешка, – ацтек указал на походный мешок испанского солдата.

– Наверное, это немало. Однако мне больше нравится число пять, – начал торговаться Кортес, еще не имея представления о предмете сделки.

– С удовольствием доставил бы пять, но боюсь, не удастся найти такое количество золота, – признался незнакомец. – Я прошу благородного идальго согласиться на четыре.

– Торговаться умеешь. Ты, часом, не купец?

– Нет. Я просто сказал правду.

– Если это не подарок, то от меня требуется что-то взамен? – Кортес решил: пора узнать, что от него желают получить.

– Для тебя эта вещь совершенно ничего не значит. Вместе с добычей из сокровищницы нашего правителя к тебе должно попасть одеяние, весьма для нас ценное, – произнес гость, впутав в речь несколько французских слов. Впрочем, Кортес его понял.

– В чем же его ценность?

– Наш народ почитает его как одеяние Бога.

– Был бы рад тебе помочь, но сокровищница оказалась совершенно пустой, – с сожалением, но столь же честно, признался Кортес. – Ты можешь взять из одежды все, что найдешь в этом дворце.

– Благодарю тебя, почтенный господин, – грустно промолвил индеец, – нам нужна только та одежда, и ничего более. Понимаю, что тебе надобно золото, но ацтеки не дадут ничего, даже если с их живого тела будут снимать кожу.

Откровенность не разозлила Кортеса, он привык уважать чужое мужество.

– Как выглядит это одеяние? – без особой надежды спросил конкистадор.

– Оно совершенно белое – подобного одеяния не найдется во всем Теночтитлане, – уточнил ацтек.

Внезапно Кортеса осенило. Он взял за руку Педро де Альварадо и отвел в сторону. Конкистадоры некоторое время вели беседу – столь тихо, что не было слышно посторонним; затем Альварадо вышел. Кортес хранил молчание вплоть до возвращения соратника, как, впрочем, и все, находившиеся в зале.