Сокровище трёх атаманов

— Дарёнка-то как взрослеть стала, вижу, годочков семь уж ей должно быть, прямо горе мене взяло, чего, думаю, старая, наделала! Все ребятишки в эту пору в школу идуть, а я золотце моё прячу, боюсь, в интернат её у меня отберуть, да ножки у неё нехожалые, как она там без меня, пропадёть ведь… Вот пошла я как раз на кладбище сельское наше прибрать могилки, к каким родственники не приезжають. Дошёл черёд до оградки учителя нашего сельского, Ивана Никитича. Он как с войны пришёл, так всю жизню в нашей школе и работал, до самой смерти. И мене выучил, и отца твого, Тобик, да всё село, почитай, его ученики… По всей стране теперича разъехалися, я одна тута, караулю… Рву я бурьян-то на могилке, а сама заливаюся горькими слезьми: «Эх, Иван Никитич, Иван Никитич, лежишь ты, а школа твоя вся развалилася, уж и стенков-то нету, один бугор от неё с кирпичами, да и села нашего нету, одна я, дура старая, было осталась, да вот на старости лет внучку Бог послал, ей в школу пора. Нынче грамотеи все, такая пошла жизня. Как же быть-то мне теперя, кто ж её, Дарёнушку мою, наукам разным научит, как ты нас учил…» Вот прибрала я на могилке-то, иду назад, и вижу — идёт мне навстречу от церкви нашей по дороге к школе Иван Никитич, молодой, высокий, красивый, в очках своих круглых, в гимнастёрке, в сапогах — как с фронта пришёл. Как живой идёт. Думаю, всё, умом тронулась, допричиталася… А он мне и говорит: «Не зря я тебя, Нюрка, больше всех учеников любил. Душа у тебя чистая, за это Бог тебе Дарёнку и послал. Ты не бойся меня, помогу я твоему горю. Школа моя при мне осталась, не всё то видно, что есть. И старые кирпичи наладятся, и старый учитель пригодится, коль нового ничего нет. Буду я учить твою Дарёнку, приводи её завтра в школу». Я и обомлела вся: «Как же это, Иван Никитич, как оно такое могёт быть-то?» А он и отвечает: «А как мы в войну победили, как весь народ выучили, как страну из руин подняли? Если надо — то будет! Не тушуйся, Нюра, не для того мы на свете жили, чтоб так просто умирать!» Вот и вожу я Дарёнку в школу, а сегодня и тебя, Тобик, поведу.

— Как тебе, братишка, интересно будет поучиться у призрака старого учителя?

— Даже очень!

— И мне, и меня тоже в школу возьмите! Я же самый умнейший из всех белок на свете, мне учиться надо! — Увлечённые рассказом бабы Нюры ребята не заметили, как в избу пролез Рыжик. Он тоже всё слышал.

— Конечно! Куда же мы без тебя-то!

— Ну, тогда значить втроём без мене ступайте. Мне картошку полоть надо. И вам после школы тожа! — строго заключила баба Нюра.

До развалин школы было совсем недалеко, и Тобик не стал запрягать Боцмана, а покатил Дарёнку прямо на её стульчике. Рыжик, весёлый в ожидании нового приключения, скакал рядом. Дети дошли до школьных развалин и остановились.

— Ну, а дальше что? — поинтересовался Тобик.

— Жди. Смотри туда, — Дарёнка показала на развалины старой церкви на другой стороне села, за овражком. Тобик ещё не успел их исследовать, хотя его очень тянуло посмотреть, что там. По виду издалека, церковь когда-то была очень красивой. И теперь красные кирпичные стены сохранили праздничный, затейливый вид, но свод купола уже обрушился. Тёмные стены возвышались над желтым ковром цветов сурепки, а сверху, по голубому небу, безмятежно плыли облака.

— Дарёнка, а тебе не страшно… это… ну, с призраком общаться?

— Вот ещё! На самом деле он — добрейший человек на свете, хотя иногда и строгий. С ним интересно, сам увидишь! — Дарёнка не сводила глаз с дороги. — Вот он. Смотри и ничего не бойся.

По просёлочной дороге бодрым шагом шёл молодой крепкий мужчина в выцветшей солдатской гимнастёрке и сапогах. В руке он держал старый чёрный портфель с книгами, а лицо его было словно со старой фотографии: умное, при этом простое и доброе. Ни у кого из современных людей не видел Тобик такой внешности.

— Дарёнка, какой же это призрак старого учителя, он ведь молодой совсем, и выглядит как обычный человек? — отчего-то шёпотом спросил Тобик.

— А ты чего, тень деда в простыне ждал? Чтобы с бородой, и летала, да? У-у! — Дарёнка громко засмеялась. — Теперь сюда глянь!

А рядом происходило что-то уж совсем невероятное. По мере того, как призрак старого учителя приближался к развалинам школы, стены сами собой стали постепенно восставать из руин, потом поднялась крыша, под ногами возник деревянный пол, появились старинные, сколоченные из досок, крашеные зелёные парты, а на стене коричневая доска и мел. За несколько минут ребята оказались в самом настоящем классе старой сельской школы. Даже бывалый Рыжик прижук и удивлённо осматривался. Восхищению Тобика не было предела:

— Вот это да-а! Бывают же чудеса на свете! А это всё настоящее?

Дарёнка была довольна произведённым эффектом:

— Конечно! Пока Иван Никитич здесь!

Призрак старого учителя вошёл в класс. Тобик встал из-за парты, приветствуя его.

— Здравствуйте! Садитесь пожалуйста! — сказал он звучным, приятным голосом.

— Здравствуйте, Иван Никитич! — не сговариваясь, хором ответили Дарёнка и Тобик. Рыжик предпочёл спрятаться под парту. Учитель с интересом посмотрел на Тобика: