Сокровище трёх атаманов

— Вообще-то, не все! Зря ты ехидничаешь, глупый мальчишка! — Крисовна снова приняла таинственный вид, — Тебе вот — ничего бы я больше не сказала, хоть и спас ты меня. Но сестрёнка твоя мне нравится, и чувствую, верит она мне. Поэтому скажу. Была у принца с той сироткой свадьба, да такая, что всё королевство праздновало. Пригласили и добрую фею, как же, без неё бы и дело не сладилось. Пришла фея с подарочком, протянула она невесте одну единственную монетку золотую, да и сказала: «Вот тебе монетка, а на ней портрет мой. Коли станет тебе в жизни помощь моя нужна, положи монетку на ладонь портретом моим вверх, и скажи: «Добрая Фея, приди, помоги», я тотчас появлюсь, и желание твоё исполню». Предок-то мой как раз во дворце шнырял, в крысином обличии, всё своими ушами слышал. Только прожили эти молодожёны свою жизнь счастливо, и умерли в один день в глубокой старости. Подарок доброй феи так и не пригодился. А потому как с виду он был — обычная монетка, бросили тот волшебный золотой в сундук с королевской казной, и про чудесное свойство его забыли. Но это люди, память у них короткая, а мы, крысы, всё помним, всё знаем!

Крисовна замолчала, рассматривая своих слушателей. Тобик казался равнодушным, Рыжик — любопытным, а вот у Дарёнки аж щёки раскраснелись от внимания и интереса:

— А что же дальше, бабушка? Куда потом девалась эта волшебная золотая монетка?

— Лежала та монетка в казне долгие годы. И вот однажды решил король составить карту своего королевства. Для этого пригласил он знаменитого учёного и путешественника из славного города Аугсбурга, по имени Маркус Зейтер. Исходил тот учёный все королевство, померил, посчитал, карту нарисовал. Остался король доволен, и заплатил из казны своей пятьдесят золотых. Казначей в точности монетки отсчитал, а среди них и был тот самый золотой. Мудрость учёного путешественника по всей Европе тогда известна была. Задумал российский царь Пётр для лучшего в своей стране судоходства прорыть канал между Волгой и Доном, и пригласил немца Маркуса Зейтера к себе на службу. Дал царь ему поручение — в наши края прибыть, карту начертить, мнение своё о постройке канала прояснить. А только не выполнил учёный царского задания, попался он в плен к восставшим донским казакам, они его и ограбили. Учёный тот, правда, жив остался, и скоро в родной Аугсбург вернулся, а вот волшебный золотой попал в казну восставших казаков, и следы его на этом теряются. Так что лежит он где-нибудь в нашей землице, а волшебство-то силу не потеряло…

Серо-чёрный вихрь налетел вдруг на разговорившуюся Крисовну, повалил с ног и начал метелить, приговаривая:

— Сожгла, дрянь, опять не сдохла, опять спасли, сволочи! — увлечённые интересным разговором наши герои не заметили, как во двор прокралась старуха-ворона Карловна. Однако ж Крисовна проявила неожиданные для её состояния ловкость и проворство, вывернулась, подскочила и набросилась в ответ:

— Сама сожгла, воровка, подлюка, всё равно убью! — бабки опять сцепились в яростной схватке. Невольные зрители молча, в изумлении переглядывались. Никто не знал, что делать, как остановить эту лавину ненависти. Даже Боцман, подойдя поближе, с немым интересом наблюдал за старухами, не решаясь вмешаться. Рыжик на минутку куда-то убежал, но очень скоро вернулся, вскочил на лавку и закричал:

— Эй, сумасшедшие! Вот, у меня в лапе сейчас последняя ваша семечка! Всё, больше ни у кого, нигде на свете оборотных семечек нет, эта вообще последняя. Вы постарались.

Старухи перестали драться, расцепились, обернулись на Рыжика и слушали. А он продолжал:

— Не скрою, было у меня желание стать человеком. Для этого и семечки ваши стырил. Но как-то вот оно пропало… Извините, ребята, не будет у вас друга-человека, маленького, рыжего, шустрого, но притом вообще не интересного. Белкой родился, белкой и жить буду. Простой, учёной говорящей белкой, единственной на свете, — я так решил. А потому вот вам, милые старушки, эта самая последняя оборотная семечка. Можете из-за неё поубивать друг друга, если совсем ума у вас нет. А можете вместе, вдвоём вырастить из неё новый урожай волшебных тыкв, и тогда чудо не закончится. Только для этого помириться придётся. Решайте сами, это ваше волшебство, мне оно без надобности.

Рыжик положил семечку на край лавки, спрыгнул и убежал в избу. Старухи медленно подошли и уставились на семечку:

— Бери! Твоя она была! — сурово сказала Крисовна.

— Ты бери! Сначала они все твои были! — так же, мрачно ответила Карловна.

— Ну тогда выращиваем вместе, а первый урожай пополам делим! — у Крисовны дрожали губы.

— Да, по-другому никак… — на глазах Карловны навернулись слёзы, — этому, рыжему, если передумает, тоже дадим. Бери, пошли в город.

— Пойдём. Хватит нам уже… поврозь-то… — Крисовна осторожно, как великую ценность взяла семечку.

Старухи-оборотни молча и не оглядываясь пошлёпали по дороге в город. Шли рядом. Тобик смотрел им вслед.

— Ай да Рыжик, ай да молодец! — послышался сзади голос бельчонка.

— Ты сумел сделать невозможное. Правда не хочешь человеком быть?

— Нисколечко!