Сокровище змеелова

– Их было пятеро, – произнёс Илай ровным и бесстрастным голосом. – Этих пятерых змееловов я ожидал найти мёртвыми у крапчатой скалы, – он вздохнул. – Скорее всего, они заметили, что в эту зелёную гавань кто-то заходил – возможно, прошли по нашим следам, – Илай окинул взглядом снадобья и травы, раскиданные по полу. – Не могли поверить своему счастью – обнаружить такое место… Джура наверняка почувствовала их приближение. Но она ни за что бы не убежала, не оставила бы Азру, больного и беззащитного…

Мика взглянул на Фракию. Она медленно кивала. Её лицо снова стало спокойным, рот приоткрыт, глаза широко распахнуты. Она была так красива.

– Судя по всему – по крови и волосам у неё под ногтями – она яростно отбивалась, – сказал Илай. – Под конец, видимо, на неё навалились все пятеро. Сначала её удерживали только женщины, но не смогли с ней совладать. Она вырвалась и, похоже, ранила как минимум одну из них. Тогда подтянулись остальные. Я знаю Джуру: она держалась до последнего, не проронив ни слова, в надежде отвлечь их внимание и не пустить в дальнюю часть пещеры. – Он умолк. – И в конце концов они перерезали ей горло.

– Они заплатят, – мрачно сказала Фракия. – За белозмея. За змеерода. За змеёныша, которого украли. Я буду охотиться на них. Я заставлю их заплатить за всё.

Илай кивнул; выражение его лица не менялось.

– Да, – сказал он низким и ровным голосом, таким холодным, какого Мика никогда не слышал. – И я помогу тебе в этой охоте.

Глава тридцать шестая

Было жарко и тесно. Змеёныш широко распахнул глаза, но ничего не видел. Сердце бешено колотилось у него в груди.

Вокруг была только гнетущая тьма, в которой всё качалось и подпрыгивало. Густая, удушающая тьма. В ней воняло смертью. Казалось, ей не было конца.

Змеёныш отчаянно моргал, стараясь отогнать тьму. Но не мог: вокруг царила всё та же мутная ночь. Как будто его вернули в яйцо, из которого он так мучительно выбирался.

Он поднатужился, чтобы расправить крылья, и напряг лапы. Нужно было выбраться. Вылупиться ещё раз. Задняя лапа высвободилась, и когти царапнули мягкую стену, которая прогибалась, но не поддавалась. Он бы дохнул огнём, если бы мог, но его ноздри были зажаты, а челюсти не открывались.

Что-то больно ударило его по плечу.

Змеёныш замер.

Темнота вокруг него снова закачалась.

Змеёныш тяжело опустился на твёрдую каменную поверхность; он согнул задние лапы и издал приглушённый тревожный крик. Над головой что-то зашуршало и заскрипело, и внезапно на него хлынул ослепительный свет.

Он зажмурился. Что-то холодное опустилось ему на голову и затянулось вокруг шеи. Он неуверенно заморгал, а затем посмотрел вверх.

Над ним склонилась сухопарая фигура с крючковатым носом. Тёмные волосы падали мужчине на плечи, лицо обрамляла густая борода. Один глаз скрывала грязная повязка; блеснул второй глаз, глубоко посаженный и с толстым веком; мужчина открывал рот и издавал низкие гортанные звуки. Женщина, стоявшая рядом, кивнула. На её щеке были видны незажившие царапины. Она тихонько засопела, снимая с плеч рюкзак. Порывшись в нём, она достала свёрток и развернула его: внутри оказались длинные коричневые полоски.

Полоски вкусно пахли. Они пахли съедобно, и у змеёныша свело живот от голода.

Змеёныш потянулся вперёд, но петля на шее не пускала его. Женщина отбросила волосы с лица и протянула ему кусок мяса. Свисавшая полоска мяса задевала морду змеёныша, но разжать челюсти он никак не мог.

Отовсюду стали раздаваться гортанные звуки. Из одного рта, потом из другого. Потом снова из первого, но уже громче.

Женщина пожала плечами. Она взяла палочку, расщепила её на конце, втиснула в щель полоску мяса и намотала его на палочку. Затем она поднесла палочку к пасти змеёныша и протолкнула мясо ему между зубов.

Он проглотил мясо. Ему хотелось ещё – и ему дали ещё. Он ел, сколько мог, а затем, насытившись, отвернулся.

Он увидел ещё троих. Двое стояли. У одного была блестящая голова без волос. Другой был здоровенный, как валун. Третья, маленькая, в капюшоне, сидела у стены, сгорбившись, и прижимала руки к бедру; лицо у неё было измождённое. Из их ртов всё время доносились звуки: гортанные, гнусавые, шипящие…

Тот, у кого не было волос на голове, говорил громче всех. Его голос больше походил на рёв. Он всё время указывал куда-то вдаль; его взгляд следовал за вытянутым пальцем, а затем возвращался к остальным. Он посмотрел на сидевшую женщину, пожал плечами и поднял руки. Она помотала головой из стороны в сторону. Глаза у неё были влажные; она сморщилась, осторожно погладила бедро, приподняла пропитанную кровью повязку и показала рану, которая едва начала затягиваться: змеёныш увидел рваную кожу, запёкшуюся кровь и тёмную плоть. Здоровенный мужчина присел рядом с ней и обнял за плечи. Он взглянул на того, у которого не было волос на голове, и ткнул в него пальцем.