Соль и пламя. Леди теней

Решено. Встречаюсь с хранителями и, при любом исходе переговоров, беру дом Шура штурмом.

— Скажи, сколько тебе заплатить за наше путешествие? — вспомнила вдруг. — Ты тоже можешь быть свободен.

— Э, нет, леди Сольд. Пожалуй, я останусь у тебя на правах стража. — Дарго кинул в рот зеленую виноградину. — Мне безумно интересно посмотреть, как ты поставишь на колени Пограничье.

Я глянула на себя в оконное отражение. После сумеречных туннелей стерлись следы заклинания господина Розеншала, и волосы вновь потемнели, а веснушки выцвели. По силам ли мне бороться с временным правлением? Не слишком ли много я на себя взяла?..

— Завтра тяжелый день, — вздохнула, отставляя полную тарелку, — пойду спать.

— Нагни их всех! — доносилось мне вдогонку, когда я выходила из столовой. — Нагни и поимей.

Как грубо и невоспитанно! Губ коснулась тень улыбки. Нагну и поимею.

* * *

В полдень ровно, едва зачарованные часы на башне пробили двенадцать раз, я ступила в зал правления. Одетая в платье, столь скромное, чтобы не вызвать ни в ком неприязни или неодобрения — я старалась выглядеть кротко и просто, — совсем не накрашенная. Хранители должны внять моим речам, но не одеждам.

Знакомый лакей приветствовать не спешил, лишь глянул с гадливостью и буркнул:

— Вас ожидают.

В зале уже расселись все действующие лица: место правителя занимал Шур, по правую и левую руку от него расположились хранитель покоя и верховный жрец. Хранитель казны сидел напротив Второго после лорда, а мне предназначалось место с краю, как секретарю или низшему чину. Я проглотила недовольство, села, смиренно сложив руки на коленях.

— Приветствую вас, достопочтенные хранители, — сказала тихо.

— Второй после лорда поведал нам о вашей сумасбродной просьбе, — хранитель казны едва сдерживал оскал.

— Это не просьба, и уж точно не сумасбродная, или же вы называете исполнение великих законов Пограничья сумасбродством?

— Ты не принадлежишь Пограничью, — утробно зарычал Шур.

— Принадлежу с того самого дня, когда высокий лорд нарек меня своей невестой.

Верховный жрец, сухощавый, будто высушенный, мужчина с идеальными чертами лица, не выдержав, засмеялся.

— Для человеческой подстилки у вас слишком большое самомнение. Уж не думаете ли вы, что околдуете нас настолько, что мы позволим вам разрушить страну? Мы не потерпим на троне дворовую девку.

Я еле успокоила туманы, единственным желанием которых было вцепиться мерзкому хранителю в глотку.

— Не подстилки — жены, — поправила миролюбиво. — И позвольте, что противозаконного в избрании меня супругой? Не помню законов, воспрещающих межрасовые браки. — Выдержала недолгую паузу, после которой продолжила: — Насколько мне известно, окончательно решение не за вами и даже не за Вторым после лорда. Решающее слово несет коллегия жрецов, только она сможет определить законность моего статуса, ибо только ей подчиняется магия обручения.

— Коллегия подчиняется мне, — вновь прыснул хранитель магии. Пухлые губы Шура, такие непохожие на губы брата, растянулись в усмешке. Хранитель казны загоготал, брызнув слюной.

Молчал один хранитель покоя — тот, кто защищал порядок в стране и теоретически мог назначить меня временной заменой. Ни хранитель казны, ни верховный жрец, ни Второй после лорда этим правом не обладали, потому слово хранителя покоя стоило столько же, как все их. Я вдохнула и выдохнула. Нужно быть сильной. Нельзя дрожать, ежиться. Я — леди Теней, и мой супруг-лорд должен мною гордиться.

— Вы собираетесь шантажировать коллегию? Чем же я вам не угодила?

Встала с неудобного стула и прошлась по залу, тем самым привлекая внимание к моей персоне. Не я должна сидеть в ожидании приговора, а хранители внимать моим словам.

— Ты — человек! — Шур уперся кулаками в стол. — Этого недостаточно?!

— Леди Анора, жена семнадцатого лорда Теней, была получеловеком-полуави. — Я возвела глаза к беленому потолку, делая вид, будто припоминаю.

— Она умерла, не продолжив род, потому кровь правящего рода не запятнана ни расой людей, ни ведьмами, — перебил верховный жрец.

— Не умерла, но была убита заговорщиками. — Я скрестила руки на груди. — И ее супруг горевал настолько, что выстроил в ее честь храм и наладил с Островами Надежды обмен подданными.

— Один случай на миллион. — Шур недовольно фыркнул. — Это…

Настала моя очередь обрывать на полуслове.

— Ваш лорд выбрал меня добровольно и осознанно, провел обряд, и боги приняли его. Кроме того, мне подчинились оберегающие туманы. Разве нужны другие доводы?

В доказательство своих слов я ударила туманами, что кнутами, по полу и не удержалась от насмешки, когда хранитель казны отпрянул.

— Ерунда! — вскрикнул Шур, который, как я знала, никогда не умел управляться с туманами.

— Она права, — внезапно заговорил хранитель покоя и помассировал виски, — туманы подчиняются ей как своей. Леди Анора так и не сроднилась с ними, но… — он долго думал, как назвать меня, и все-таки выдавил: — Сольд, переродившись, словно породнилась с тенями. Возможно, дело в том, что во время обручения она погибала, потому теневой сумрак пророс в ней как в своей.