Соль и пламя. Вестница

– Помню. Если только он не заставит принять экстренные меры. Поймите, он опасен для самого себя. В нем обосновалась инородная магия, в чем вы сами признались. Единственное, чем он дорожит, мы не ошибались, – вы. Но он уже потерял рассудок! Разве ваш Иттан стал бы громить управление?!

Я все это уже слышала: и когда меня силком тащили в управление, и когда усаживали в кабинете, и когда поили гадким травяным настоем (якобы успокаивающего действия). Да, под воздействием заклинания правды я призналась, что Иттану все хуже и что с ним явно что-то неладно. Но умоляла не причинять ему вреда.

Пошатнулся пол. Сама земля взвыла под ногами.

– Так отправьте меня. – Настой выплескивался из чашки. – Он пришел за мной, и я уговорю его успокоиться. Вы хотите потерять всех ваших людей?

– Он может искалечить вас. – Детектив поигрывал ключом от двери.

– Ну и что? Кому какое дело до меня?

Детектив Леон пожал плечами. Мол, и правда: дела нет никакого. Обычная крыса Затопленного города, так почему бы не сделать ее наживкой?

Он выпустил меня, но пристально следил – чтобы не вздумала свернуть в другой коридор.

Это существо лишь внешне было Иттаном. Но кожа потемнела, проступили синюшные вены. В черных, что та бездна, глазах не отражалось эмоций. От него исходил жар, и воздух вокруг точно плавился.

Маги валялись изломанными куклами, и Иттан переступал через них. Вроде живые – они стонали и отползали в стороны, – но он был способен уничтожить их одним щелчком пальцев.

Светлый маг, который недавно насмехался над своей несостоятельностью, нынче обрел могущество, неподвластное смертным.

– Постой! – Я неслась так, что в боку кололо. – Иттан!

Подбежала вплотную и обхватила пылающее лицо руками. Но мужчина оттолкнул меня. Не смогла устоять и упала. Кажется, вывихнула лодыжку – боль иглами впилась в ногу.

Иттан наступал, и губы бормотали отрывистое:

– Не верь ей… она – враг…

– Иттан… – Я, опершись на обе ладони, приподнялась. – Это я. Тая. Тая. Та-я.

И повторяла свое имя раз за разом, словно нашептывала детскую колыбельную.

В черных глазах прояснялось.

– Я не убивал Клаудию, – вдруг зашептал он и рухнул на колени. – Скажи им! Не убивал… Но готов сесть в тюрьму… только пусть тебя отпустят!

– Она жива! – орала я, лупя его по щекам. – Это была ловушка, чтобы обдурить твою семью! Они выманили тебя! Иттан, послушай!

* * *

Его рвало желчью и кровью, а мысли скручивались в узел. Он был собой и не был. Он ослеп и прозрел одновременно. Его звала завеса. С ним разговаривал кто-то, стоящий во главе темной армии.

И перебивала глас Тьмы Тая.

Та-я.

Он сходил с ума.

– Я прорвал завесу. – С его губ стекала кровавая пена. – Я не понимал… Тьма вырвался… Они всех уничтожат.

Набежала стража и скрутила Иттана. Его потащили по коридору (да он и не сопротивлялся), а Тая ковыляла следом.

– Тебе помогут, – твердила она, не веря самой себе. – Маги придумают, как выковырять из тебя это.

– Поздно. – Иттан прикусил губу. – Тьма уже ушел. Я ему больше не нужен.

А в голове отдавалось далеким эхом: «Будь горд собой, ибо мир падет благодаря тебе, маг. Прощай».

Глава 9

Иттан

В кабинете размером со спичечный коробок с трудом уместились суетливые маги и детектив, застывший напротив Иттана. Казалось, стены трещат по швам от количества собравшихся в них людей. Тая забилась где-то в уголке – к Иттану ее не подпустили. Стул, куда его усадили, был шаток и неудобен. Детектив Леон, мужчина лоснящийся и аккуратный, но не вызывающий доверия, задавал однообразные вопросы, на которые Иттан столь же однообразно отнекивался. На шею повесили сдерживающий ошейник, и кожу сдавливало его металлом. Глупцы, они не понимали, что против Тьмы не спасли бы ни ошейники, ни заклинания.

Но Иттан ощущал, что Тьма не затаился – он оставил тело навсегда.

Потрепанные недавней схваткой колдуны осматривали Иттана, изучали строение его резерва, искали темные происки. Но не замечали ничего неординарного. Маги чесали в затылках и не понимали, каким образом их сокрушили получасом ранее?

Но Иттан знал, что нечто черное ворочается в нем, затаенное глубоко под ребрами. Пусть Тьма ушел, но оставил черную мощь в качестве прощального подарка. Мощь эта раздвигала ребра и обосновывалась между легких. Заполняла собой внутренности. Бурлила. И умело пряталась от любопытных глаз.

Из обычного светлого мага, бытового и бесполезного в сражениях, Иттан обратился в того, кому была дарована сила, что темнее самой ночи.

К глубочайшему сожалению – разумеется, магов и детектива, – Иттан не стремился помочь в расследовании. Сквозь кисель в мозгах он фокусировался на детективе, а тот, красный донельзя, повышал и повышал голос. Еще немного, и начал бы вопить.

– Коль вы не хотите сотрудничать мирно, придется применить силу! – пророкотал он, забрызгивая лицо Иттана слюной.

Не удалось, ибо в кабинет ворвался граф Берк-старший в сопровождении двух воинов. Отец что-то шепнул на ухо детективу Леону, помахал перед его носом бумагой с гербовой печатью – и детектив возмущенно заговорил: