Соль и сирень

Расстановка парней изменилась. Теперь Тай занял место возле статуи, небрежно облокотившись о постамент, Феликс вольготно растянулся на земле, а тяжело дышащий и взмокший Шэйн упал на травку рядом. К его высокому лбу картинно прилипли прядки иссиня-черных волос, которые он пару раз отбросил назад, отирая пот, но они упрямо падали обратно. По ширине плеч Шэйн не уступал Феликсу, но вот мышечной массы у первого явно было побольше, о чем явственно свидетельствовала почти полностью расстегнутая рубашка приоткрывавшая вид на крепкие руки и рельефный живот.

Все трое уставились на двух других парней, которые теперь занимали место по центру. В свете фонаря блеснули стальные рукоятки и две фигуры сошлись в поединке.

— Соперники поменялись, — прокомментировала я и тем самым простимулировала Мику все же подойти к окну.

— Ферай Кан и Эдгар Блейн, — тут же ввела меня в курс дела Мика, склоняясь ближе к стеклу и почти утыкаясь в него носом.

— А кто из них кто? — прищурилась я, присматриваясь.

— Тот, который смуглый и с серыми волосами — это Кан, а другой — Блейн.

Эдгар Блейн отличался мягкими чертами лица и словно кукольными губами, которые больше подошли бы девочке, ни никак не парню чьи зрачки периодически вспыхивали ярко-желтым цветом.

— Они хороши, очень хороши. Блейн самый старший из всех, Ферай помладше.

— Так они все разного возраста? Получается, они учатся на разных курсах?

— Нет, на одном. Они поступали все вместе, в один год и на один факультет.

— А почему так? — закусила я губу. Внизу в этот момент продолжалась битва, один наступал — другой пытался не сдавать позиций. И если это была только тренировка, то мне было даже страшно представить, как выглядит настоящий бой, когда сражение нацелено на убийство противника.

— Я точно не знаю, — чуть смущенно ответила Мика. — На самом деле, никто не знает.

— Откуда же ты тогда все это знаешь? В особенности, подробности кто младше, а кто старше?

— В Аттере к тем, кто старше тебя по возрасту обращаются “кахир” или “кахира” — в зависимости от пола. К тем, кто младше обращаются соответственно “катэйр” или “катэйра”.

Пока мы беседовали тренировка Кана и Блейна завершилась победой первого. Ритуально поклонившись и обменявшись дружескими хлопками по плечам, они подошли к Сатусу.

От моего внимания не ускользнуло, как Мика бросила красноречивый взгляд на Феликса, когда он поднялся навстречу к вышедшему из-под арки парню. Новоприбывший был одного с ним роста, но волосы — светлые, да и тело его производило более внушительное впечатление, чем у Янга.

— Откуда ты знаешь про обращения? Непохоже, что вы часто общаетесь.

— Ну, они же не находятся здесь изолированно, — Мика проводила взглядом удаляющегося во тьму Янга, следом за которым последовали Кан и Блейн. — Что-то они рассказывали сами, что-то было… ну, случайно услышано…

— …подслушано, — более честно обозначила я.

— Ну, да, — раздраженно дернула Мика плечом. — Что-то стало очевидно за время их пребывания здесь. Знаешь, мы здесь живем практически изолированно, а потому слухи расходятся быстро.

— Да уж, — цокнула я языком. — Многие барышни наверняка спят и видят себя женами Великих Герцогов. А то и в императорской короне.

— А ты бы не хотела? — вздохнула Мика, пялясь на голую спину Сатуса, которая поражала своим рельефом. Вдоль позвоночника тянулся черный рисунок, но расстояние не позволяло рассмотреть, что именно было изображено на поблескивающей от пота коже.

— Нет, — покачала я головой. — Я в принципе замуж не хочу, не за них, ни за кого-либо еще. Моей маме замужество не принесло счастья и мне, думаю, оно тоже не светит.

Едва я только договорила, как Тай вдруг стремительно обернулся и наши взгляды встретились. Несколько мгновений он глядел на меня не моргая, а я…я просто застыла, ощущая себя так, словно внутренности мои провалились сквозь пол и улетели вниз. Но, вот, он криво изогнул губы и медленно отвернулся назад, к своему собеседнику, который выглянул из-за плеча друга и тоже поднял взгляд на наше окно.

Я не выдержала.

— Давай спать, — сказала я, направляясь к кровати.

— Завтра с утра у нас нет занятий, так что, можно поваляться подольше, — широко зевнув, заявила Мика и полезла под одеяло.

— А как мы проснемся? — взбивая подушку забеспокоилась я. Дома я просыпалась по будильнику, да и то не с первого раза, но тут вряд ли имелось нечто подобное.

— Не бойся, не проспишь, — хмыкнула Мика, отворачиваясь лицом к стене.

— Почему? — осторожно укладываясь на жесткую кровать, спросила я.

— Утром поймешь, — уже сонным голосом пробормотала Мика, потом щелкнула пальцами и светильник под потолком погас.

Лежа в темноте, я вдруг подумала о том, что Сократ так и не вернулся со своей прогулки, но едва эта мысль промелькнула в голове, как я тут же погрузилась в сон.

***