Соль и жемчуг (СИ)

========== Часть 1 ==========

Ветер сбил Эдварда с ног, и поскользнувшись на мокрой палубе, он упал, ударяясь плечом о борт корабля. Ливень заливал рот и глаза, лишая возможности видеть; палуба под ногами была скользкой как лед. С трудом, вцепившись в мачту, на непослушных ногах Эдвард приподнялся, но тут же снова упал под очередным порывом ветра. Теперь основную боль приняли на себя колени.

На миг перед глазами потемнело, но Эдвард заставил себя снова уцепиться за мачту и опять подняться.

Пролетевший мимо из-за ветра юнга врезался в капитана, впечатав его лицом в мачту.

— Капитан! — вскрикнул тот.

Эдвард отцепился от мачты, чувствуя кровь на разбитой губе которая смешивалась с дождем и солеными морскими брызгами и встретился взглядом с полными страха широко распахнутыми глазами юнги. Лицо вчерашнего мальчишки тоже было в крови, рот исказился гримасой ужаса, губы дрожали, то ли шепча молитву, то ли просто от страха.

Эдвард хотел что-то сказать, подбодрить, но слова застряли, так и не вырвавшись наружу. Единственное, что он мог сейчас сделать ― это попытаться выбраться из безвыходной ситуации и сохранить как можно больше членов команды, двое из которых уже сгинули в морской пучине, напоследок испустив полный ужаса вопль.

Спотыкаясь от качки, боли в ногах и ветра, Эдвард бросился к капитанскому мостику, всем весом наваливаясь на штурвал. Корабль чуть накренился, словно чувствуя хозяйскую руку и повинуясь ей, но стихия была сильнее, и огромные волны упрямо продолжали нести его прямо на скалы.

Они были уже совсем рядом. Серые, острые, ледяные. Выжить почти не было шансов.

Кто-то из команды истерически закричал, и Эдвард краем глаза заметил, что один из матросов бросился к борту, забрался на него и пропал, исчезнув в черных волнах. За ним в панике ринулись еще трое, решив, что в бурлящей воде больше шансов выжить, чем разбившись о скалы.

— Стоять, черти! — Эдвард не слышал собственного голоса, хотя кричал изо всех сил. — Рубить мачты! — приказал он, снова наваливаясь на штурвал.

Кто-то бросился исполнять приказ, но расстояние до скал уже было столь незначительным, что с таким же успехом они могли смириться и ничего не делать.

— Рубить! — в отчаянии крикнул капитан, цепляясь в штурвал как в последнюю надежду и глядя скалы, которые были так близко, что можно было разглядеть каждый острый пик скал, готовый пронзить их тела.

Яркая вспышка молнии прорезала небо, освещая на мгновение все вокруг, как днем. Сзади послышался крик, который смешался с треском разбивающегося о камни деревянного борта. Эдвард хотел что-то крикнуть, но рот его вдруг заполнила соленая вода, уносящая с капитанского мостика вместе со штурвалом, который он так крепко держал.

***

Он был на корабле, который качало и несло по волнам. Ярко светило солнце, слепя глаза. Было душно, и Эдвард вдруг почувствовал приступ морской болезни, которую не испытывал с двенадцати лет.

— Капитан! — позвал его тот самый юнга.

Он обернулся. Паренек стоял целый и невредимый, светлые выгоревшие на солнце волосы торчали в разные стороны, он улыбался, демонстрируя белые зубы.

— Жив? — прошептал капитан.

— Очнулся! — радостно воскликнул юнга и обернулся к остальным членам команды. — Очнулся! Очнулся. Очнул-с-с-ся… — зашептал он, наклоняясь к самому лицу Эдварда, и черты его вдруг начали расплываться. Волосы становились длиннее и темнее, черты лица более тонкими, голубые глаза почти черными.

— М-м-м, — пробормотал Эдвард, приоткрывая глаза.

Над ним нависала девушка. Ее длинные черные волосы касались его подбородка, лицо было совсем близко от него и он мог разглядеть темно-карюю почти черную радужку глаз. Эдвард сделал попытку отодвинуться, но девушка удержала его, прижав руку с тонкими пальцами к его груди.

— Тише, тише, — прошептала она, проводя ногтями по его коже. От этого почему-то по телу разлилось тепло. — Не бойся… — тихо попросила она, почти касаясь губами мочки уха Эдварда. — Мы не причиним тебе вреда… — она наконец убрала руку, но не ушла и все смотрела на капитана, словно пыталась запечатлеть в памяти все черты его лица.

Эдвард снова попробовал отодвинуться от нее, но только ударился головой о деревянную стену ― места практически не было.

— Дженис! — строго произнес чей-то голос, и девушка, подарив ему последнюю улыбку, отодвинулась, уступив место другой молодой женщине, которая, судя по ее манерам, была тут главной. — Пей! — приказала та Эдварду, протягивая ему плошку с чем-то горячим, источающим запах трав. — Пей! — повторила она, видя его колебания. — Если бы мы хотели твоей смерти, то оставили тебя на берегу.