Солдатское сердце

— Знаешь, о чем я думаю, Дмитрий Иванович, — сказал Жуков, когда зашел в палатку командира корпуса, — если бы сейчас подошли 9-й, 19-й и 22-й механизированные корпуса, дали бы мы жару фашистским войскам! А? Но, к сожалению, они далеко и только приближаются к исходным районам. Ждать их мы не имеем права, немцы подготовят сильный танковый и противотанковый артиллерийский заслон. Надо срочно ударить в направлении на Берестечко. Ваше мнение?

— Ударим! — ответил генерал Рябышев. — Переломаем ребра гитлеровским захватчикам!

— Ну, желаю успеха! — прощаясь с командиром корпуса, пожелал Жуков. — Побывал бы в войсках, да некогда.

Возвратившись в Тернополь на командный пункт фронта, Жуков получил подробные данные о действиях войск всего фронта. Уверенный в своих решениях, генерал Кирпонос изложил план нанесения контрудара: не дожидаясь подхода выдвигающихся к фронту механизированных корпусов, остановить противника.

Жукову удалось в тот день связаться по телефону с командующими армиями. Он был удовлетворен героическими действиями пограничных войск и частей укрепрайонов. Чувствительными оказались для противника контратаки войск 6-й и 26-й армий, а также 8-го механизированного корпуса. Насмерть стояли гарнизоны, защищая населенные пункты. Некоторые полки, сражаясь в окружении, сковали действия нескольких вражеских пехотных дивизий.

Тем временем к фронту шла подмога. Части 9-го механизированного корпуса генерала Рокоссовского, имея в основном старые танки, двигались по трем маршрутам в направлении городов Ровно и Луцк. Неожиданно встретившись с передовыми частями 13-й моторизованной дивизии немцев, они разбили их наголову. Захватили много трофеев. Части корпуса заняли оборону и успешно отбивали танковые атаки врага.

На следующий день корпус Рокоссовского нанес смелый контрудар в направлении Дубно. Левее наступал 19-й мехкорпус генерала Фекленко. В контрнаступление перешли 8-й, 15-й механизированные корпуса, стрелковые дивизии 5-й и 6-й армий. В районе Луцка, Радехова, Брод, Ровно развернулось встречное танковое сражение, которого не ожидал противник.

Артиллеристы, укрыв пушки в кустах возле дороги, подпустили гитлеровцев вплотную и открыли по ним беглый огонь. Груды трупов, свалка горящих машин и боевой техники…

Дорога оказалась загроможденной подбитой техникой врага, а сзади напирали подходившие фашистские подразделения. По ним нанесла мощный удар тяжелая артиллерия. В результате смелых контратак враг был отброшен на много километров, наступление гитлеровцев затормозилось.

На других участках фронта положение ухудшилось. Не имея опыта боев в окружении, оказавшись без поддержки соседей, кое-где обессиленные полки и подразделения начинали отход без приказа.

И все же стойкость и контрудары советских войск в первые дни сражений на Юго-Западном фронте привели к срыву вражеского плана прорыва к Киеву. Противник понес тяжелые потери.

Каждый день Жуков звонил в Генеральный штаб, спрашивал:

— Какое положение на других фронтах?

Ответы были неутешительные: повсеместного контрудара, как этого требовал Главный Военный совет в своей директиве, подписанной ночью 22 июня, не получилось.

Обстановка на всех фронтах была гораздо сложнее, чем казалось. У врага было превосходство в танках и мотопехоте. Советские войска в сражениях несли большие потери, инициативу в воздухе захватила вражеская авиация. Одновременного контрудара не получилось, потому что не было достаточно боевых сил и связи между фронтами. Оборона отошедших советских войск была непрочной.

Фашистские войска быстро продвигались на восток. Не было сомнений, что они рвались к Москве. Ставка приказала срочно сформировать Резервный фронт из четырех армий, который прикрыл бы Московское направление.

Положение на Западном фронте ухудшалось. Противник подходил к Минску. В связи с этим 26 июня начальник Генерального штаба Жуков был срочно отозван в Ставку.

Возвратившись в Генеральный штаб, Георгий Константинович немедленно связался, со штабом Западного фронта. Где сейчас находятся наши войска, какие действия принимает противник? Выяснил: две наши армии окружены западнее Минска. Сил, для того чтобы остановить и отбросить врага, мало. Единственное, что можно сделать, — создать на путях к Москве глубоко эшелонированную оборону. Нужно немедленно перегруппировать свои войска и поставить на путях движения вражеских танков прочный заслон, не пустить гитлеровцев к Москве.

Жуков потребовал от командования Западного фронта наладить управление войсками. Но обстановка оказалась настолько тяжелой, что в штабе не знали, где находятся некоторые части и соединения, не имели связи с дивизиями, ведущими кровопролитные бои в окружении.