Солдатское сердце

Два часа ночи. Пока все спокойно. Майор поднялся из-за стола, на котором стоял «особый аппарат» — телефон для разговора с Верховным, и, походив бесшумно по комнате минуты две-три, сел на упругий диван. Подумав, что теперь до утра звонков по «особому» не будет и маршал не проснется, он снял сапоги. Пусть отдохнут ноги. С некоторых пор И. В. Сталин не звонит Жукову поздно ночью. А если и случалось, то спрашивал: «Что делает Жуков?» Если Георгий Константинович уже спал, он говорил: «Будить не нужно. А как проснется, пусть позвонит мне». Такой режим установился после разговора Верховного со своим заместителем.

Как-то после завершения Сталинградской битвы Жуков, работая по нескольку дней в Москве, доложил И. В. Сталину:

— Все ваши ближайшие помощники издергались и измотались до последней степени.

— Почему? — удивился Верховный.

— Вы работаете по ночам. И мы в это время работаем. И пока нам не становится известным, что вы уехали спать, мы не ложимся отдыхать. А утром, когда вы спите, у нас самое горячее время, мы вынуждены работать. И так день за днем, месяц за месяцем.

Верховный выразил удивление тем, что никто не ложится спать, пока не лег он, а потом сказал:

— Хорошо. Обещаю, что больше не буду звонить вам ночью.

В третьем часу телефон затрещал громко и настойчиво. Майор Пучков бросился к столу, схватил трубку.

— Адъютант маршала Жукова у телефона! — доложил майор и услышал знакомый голос с грузинским акцентом:

— Что делает товарищ Жуков?

— Маршал спит, товарищ Сталин! — отчеканил Пучков.

— Нужно разбудить его.

— Есть! — ответил майор и тут же постучал в дверь спальни, как этого требовал Жуков.

— Не барабань, слышу! — отозвался маршал. Георгий Константинович вышел так скоро, что Николай Иванович не успел обуться.

На этот раз Сталин звонил из Ялты, где в то время проходила знаменитая Конференция глав правительств США, Англии и СССР.

Война еще продолжалась, и февраль не сулил легкой и скорой победы, а в Ливадийском дворце уже были одобрены проекты решений «О зонах оккупации Германии и об управлении «Большим Берлином», а также «О контрольном механизме в Германии». Тогда же было подписано секретное соглашение глав трех великих держав по вопросам Дальнего Востока. Сталин заверил настойчивых союзников, что боевые действия против милитаристской Японии начнутся через 2—3 месяца после окончания военных действий в Европе.

Верховный Главнокомандующий интересовался положением на фронтах. Маршал Жуков доложил, что войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов, стремительно продвигаясь вперед и ведя непрерывно тяжелые бои, понесли значительные потери и оказались растянутыми на сотни километров. В случае удара противника с севера армии обоих фронтов могут оказаться в тяжелом положении. Такой удар возможен, потому что враг располагает в Балтийском море достаточно сильным военно-морским флотом, способным перебросить свои войска с других направлений. К тому же, продвинувшись вперед, наши армии оторвались от тыловых баз снабжения, и подача боеприпасов, горючего и продовольствия войскам затруднена.

Выслушав доклад Жукова, Верховный сказал:

— В связи с работой Ялтинской конференции, Ставка не могла быстро ответить на ваше донесение, но я согласен, что ваш правый сосед Рокоссовский должен усилить наступление в заданном направлении, а Коневу необходимо ускорить выход на Одер. Мы готовим такую директиву.

Немного помолчав, словно ожидая согласия на этот счет Жукова, Сталин закончил разговор:

— Ну, прощайте, отдыхайте!

Во время разговора в приемную тихо вошел генерал для особых поручений А. С. Варенников. Как всегда, в руках большой блокнот и два красно-синих карандаша.

— Передайте разговор с Верховным Рокоссовскому, — приказал Жуков и задержал взгляд на Пучкове. Заметил, что майор без сапог, и, поправляя наброшенный на плечи китель, спросил без тени улыбки:

— Поспать не дают? Ну ничего, кончится война, и мы поедем в твою подмосковную деревню отсыпаться на пуховых перинах…

— Неплохо бы, товарищ маршал! — ответил Николай Иванович.

А когда ушел Георгий Константинович, Пучков подумал: «Откуда известно маршалу, что село наше славится пуховиками?»

В начале февраля опасность наступления противника из Восточной Померании не давала покоя маршалу Жукову. Разгадав план гитлеровского командования нанести удар во фланг и тыл выдвигающейся к Одеру главной группировки фронта, полководец временно приостановил наступление на Берлин. Нужно сначала ликвидировать восточно-померанскую группировку.

Учитывая, что противник располагает значительными силами и боевыми средствами и ждет удобного момента, маршал Жуков решил упредить его действия и нанести мощный удар совместно со 2-м Белорусским фронтом. Он задействовал две общевойсковые, две гвардейские танковые армии, а также 1-ю армию Войска Польского. С воздуха наступающие войска поддерживала воздушная армия С. И. Руденко.