Солдаты

называл ее имя. Шахаев тоже немного смущался от ее присутствия.

-- А я тут политинформацию провожу,-- рассказывал он, обращаясь к

разведчикам.-- Скучно без дела. Да и народ вокруг интересный. Bчера один

рядом лежал... руку ему отрезали... из новеньких. Спрашивает меня:

"Рассказали бы вы нам, как это получилось, что в сорок первом году нас так

здорово поколотили немцы. А ведь до войны говорили, что наша армия самая

сильная, и вдруг аж до самой Москвы... А вот зараз мы их колошматим. Неужто

мы после таких потерь сейчас сильнее стали?.." Вопрос, как видите,

серьезный. А мне, признаться, говорить трудно было. Да и чувствую, что не

могу объяснить толком. Мочи нет, да и разучился. А хотелось ответить...

Шахаев не договорил. Тихая и грустная улыбка тронула его большие сухие

губы. Разведчики ждали, что он скажет еще.

-- Объяснил... но, кажется, плохо. Не понял меня вроде тот безрукий...

И все же приятно: люди наши много думать стали... Вот, наверное, этот

паренек раньше не задумывался над таким вопросом, а сейчас... словно он

лично отвечает перед всем миром и все должен знать. Это...-- помолчал

немного и закончил убежденно: -- Хорошо!

В палатку вбежал взъерошенный и сияющий Камушкин.

-- Товарищи, слушайте, что я вам прочту,-- выпалил он не переводя

дыхания и даже позабыл поздороваться с Шахаевым.-- Новость-то какая!

Не дождавшись приглашения, Вася быстро развернул газету и торжественно,

с дрожью в голосе начал читать:

-- "Указом Президиума Верховного Совета СССР присвоено звание Героя

Советского Союза..."

Тут Вася сделал интригующую паузу, посмотрел сначала на Забарова, потом

на парторга и, убедившись, что пауза сделала свое дело, продолжал:

-- "...гвардии подполковнику Баталину Григорию Ивановичу, гвардии

подполковнику Тюлину Петру Васильевичу, гвардии капитану Крупицыну

Александру Петровичу, гвардии старшему лейтенанту Гунько Петру Ивановичу".

Далее Камушкин пропустил несколько фамилий и прочел лишь подчеркнутые

им:

-- "...гвардии лейтенанту Забарову Федору Федосеeвичу, гвардии старшему

сержанту Шахаеву Шиме Сахаевичу". Указ подписали,-- закончил Вася с той же

торжественностью: -- "Председатель Президиума Верховного Совета СССР М.

Калинин. Секретарь Президиума Верховного Совета СССР А. Горкин. Москва,

Кремль".

И ликующий комсорг передал газету Шахаеву:

-- Почитайте, пожалуйста!

Забаров наклонился к парторгу, и вместе они стали рассматривать газету.

Потом Вася передал им приветствия командира дивизии и начальника

политотдела:

. "Желаем вам успеха в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками и в

личной жизни. Вся страна гордится вами, товарищи!"

-- А генералу не присвоили разве?

-- Как же, и ему присвоили! -- сказал Камушкин и пояснил: -- Про это в

центральных газетах напечатано.

Шахаев бережно сложил газету и бумажку с приветствием, спрятал их под

одеяло, закрыл лицо руками и положил голову на подушку.

Забаров крупными шагами ходил по палатке.

По брезенту хлестали холодные капли дождя. Ветер свистел в оголенных

сучьях, раскачивая молодые деревца. За лесом стучали зенитки. Слышались

раскаты бомбовых разрывов -- третьи сутки кряду немцы бомбили большое село

Зеленое, где теперь размещался штаб гвардейской армии. На разбитом грейдере

ревели тягачи, танки, выбивались из последних сил грузовики. В лесу пахло

грибами и шиповником, а также молодой дубовой корой.

Медсанбат жил по-будничному. Из операционной доносился спокойный и

грубоватый голос хирурга. Повинуясь этому голосу, сновали по палатам сестры

и санитары. Смерть бойца на поле боя хоть и печальное, но все же обычное

явление. К ней там привыкли, она никого не удивляет. Смерть в медсанбате --

это уже чрезвычайное происшествие. Тут с ней борются, и, когда в этой борьбе

она все-таки оказывается победительницей, люди, работающие в медсанбате,

долго не находят себе места.

"Умер в медсанбате..."

Hет горше этой вести!

-- Не могли спасти человека,-- с болью и досадой говорят в таких

случаях фронтовики.

Признаться, такого печального известии ожидали разведчики и о Шахаеве.

А он выжил!.. Выжил... и никогда не узнает, чья кровь помогла ему

победить в тяжелой борьбе со смертью. А врачи забудут: мало ли у них

доноров...

-- До свиданья, товарищ старший сержант! Выздоравливайте поскорее...

Девушка протянула ему свою маленькую руку. Шахаев чуть тронул ее и

отпустил.

-- До свиданья, Наташа. Спасибо, что пришла... К границе вместе

пойдем!..

Разведчики вернулись в Веселую Зорьку. Там их ждала новость: лейтенант

Марченко получил назначение в стрелковый батальон и ожидал Забарова, чтобы

передать ему роту. Встретил он Федора холодновато, поздоровался через силу.

-- Поздравляю, Забаров, с Героем... -- он сунул свою тонкую нервную

руку в огромную и горячую ладонь Федора. -- Ухожу в батальон капитана Бойко,

адъютантом старшим. Разведчиков приказано сдать тебе. Ты ведь теперь Герой,

а я что... Заходи в гости, за Александровкой стоим...