Солдаты Александра. Дорога сражений

К концу лета маки одерживают еще несколько побед. Решающей ни одну из них не назовешь, но в результате Волк теряет свободу маневра. Гефестион закладывает сорок семь крепостей и опорных пунктов, в каждом из которых размещается пусть небольшой, но крепкий, способный оборонять окрестности гарнизон. К югу от Яксарта образуется единая сеть укреплений. Иногда это всего лишь смотровые башенки на высотках, однако они могут сообщаться друг с другом не только через гонцов, но также с помощью сигнальных огней или дыма. Где бы ни дернулся Спитамен, засекший вражеское движение пост тут же поднимет тревогу. Близится к завершению и строительство нового города — Александрии-на-Яксарте. Рвы откопаны, валы насыпаны, все готово к приему войск. В то время как Оксиарт и другие вражеские вожди с приходом зимы отводят своих людей в Скифские горы, чтобы отсидеться за снежными толщами, Александр стягивает корпуса Пердикки, Птолемея и Полиперхона к Наутаке и держит их в лагере в постоянной готовности. В случае надобности они должны ринуться либо на юг, к Кратеру, либо на север, к нам. Мобильность и слаженность — вот на что теперь ставит наш царь.

Инициатива перехвачена македонцами, и наше формирование получает задание вышибить Спитамена из его логовищ за Яксартом. Койну придается подкрепление в виде легкой пехоты под водительством Мелеагра, поддержанное четырьмя сотнями конных «друзей» Алкеты Арриды вкупе со всеми конными же гирканцами, бактрийцами и согдийцами из команды Аминты Николая. (Сам Аминта назначен наместником Бактрии, заняв тот пост, на какой прочили Черного Клита.) С этими силами Койну предписано найти, обратить в бегство и вымотать Спитамена.

— Выкурите Волка из норы, — гласит приказ Александра, присланный из Мараканды, — и отгоните в чистое поле. Там я с ним покончу.

38

В ходе этой операции я впервые встречаюсь с братом Шинар. Случается это так.

Наше соединение движется на север, к Александрии-на-Яксарте, с намерением переправиться в Дикие Земли. Однако несколькими днями раньше там случилась маленькая неприятность. Пустив вниз по течению горящие связки бочек и бревен, противник сумел разрушить оба наведенных через реку моста. Между тем корзинщики и так выбиваются из сил, чтобы закончить до холодов сооружение гарнизонного городка. В итоге задача восстановить переправу целиком и полностью ложится на нас.

В рабочие команды собирают весь трудоспособный лагерный люд. Под руку подворачиваются и нерегулярные, набранные в Южном Афганистане отряды, дожидающиеся приказа о причислении к корпусу Птолемея.

Однако афганцы работать отказываются. По их разумению, это не мужское дело. А коли так, ни один из них и пальцем не шевельнет.

Вообще-то считается, что наемными дикарскими шайками командуют македонские офицеры, только вот приказы их доводятся до подчиненных через афганских маликов, которым в действительности и повинуются варвары. Сами понимаете, какого терпения требует эта практика от нашего Койна.

Все более раздражаясь, Койн призывает к себе двух видных афганских вождей, и, когда они вновь в его присутствии открыто выказывают неповиновение, их заковывают в цепи. Производится общее построение, чтобы все стали свидетелями наказания. Похоже, ослушникам не избежать бичевания, а то и казни. Положение спасает Агафокл, тот самый разведчик, что допрашивал нас с Лукой после плена. Может, все было подстроено, я не знаю, только Агафокл в последний момент просит вынести этот вопрос на джиргу — племенной совет. Джирга созывается, но там нужен македонец, понимающий южные диалекты. Человек, способный проверить, точно ли все переводит афганский толмач.

В конце концов, как вы, наверное, уже догадались, эта морока поручается мне, поскольку Шинар здорово натаскала меня в своем языке.

Короче, сходка идет своим чередом, но в перерыве афганский толмач вдруг говорит мне, что он меня знает. Оказывается, этот малый доводится Шинар двоюродным братом, а родной ее брат служит с ним вместе, в одном отряде.

Признаться, тогда, закрутившись с делами, я не придал сказанному никакого значения. Лишь спустя несколько дней, когда и мосты уже восстановлены, и дело движется к выступлению, мне приходит в голову, что хорошо бы использовать появившийся шанс. Потолковать с братом Шинар, попытаться наладить с ним отношения, по крайней мере, разъяснить ему, что ничего дурного я не хочу.

Только не подумайте, что я без проволочек сажусь на лошадку и скачу в афганский лагерь. Как бы не так, сунешься туда без спросу, тебя и прикончат. Нет, сперва нужно послать туземцам дашар — своего рода заявку на встречу с извещением, кто ты таков, кого хочешь увидеть и с каким эскортом прибудешь на переговоры.

Со мной едут Флаг и Лука. День стоит ясный, но такой студеный, что ломит кости. Меченый, Кулак и еще трое парней провожают нас до границы нашего лагеря и остаются ждать.