Солдаты эры Водолея

Присмотревшись, Лонгин поймал ее руку. Она хотела вырвать ее, но он сказал:

– Не бойся, я не обижу тебя. Покажи мне плечо…

Александр, Аристарх и Варений тоже вопросительно смотрели на женщину. И она сдалась. Лонгин потянул грубый материал ее хитона вверх и оголил плечо. На нем был выжжен все тот же дракон, что и у Феодоры.

– Откуда это у тебя? – спросил сенатор. Лонгин достал из кошеля серебряную драхму. – Скажи – и она твоя.

– Я принадлежала князю Тифону, мой господин, – ответила женщина. – Давно, я была еще юной.

Она протянула руку за монетой и получила ее.

– А потом? – спросил Лонгин.

– Потом он продал меня другим людям. Я была у многих, – добавила она.

– Князь Тифон клеймил всех своих женщин? – спросил Лонгин.

– Это уже другой вопрос, – улыбнулась сирийка.

Улыбнулся и Лонгин, достал вторую монету и повторил вопрос.

– Да, – ответила она. – Всех, кем он владел, как мужчина.

– Но… зачем?

– Он – хозяин, ему виднее. – Сирийка, не раздумывая, взяла и вторую монету, зажала в кулаке. – У князя Тифона было много женщин, мой господин.

– Много – сколько?

– Сотни! Он скупал их на всех рынках Средиземноморья. Меня продали в рабство дядя и тетка, потому что они были бедны. Мне едва исполнилось шестнадцать лет. Торг шел в Дамаске. Тогда я и попала к Тифону. А потом, когда я надоела ему, он продал меня. Но были и те, кого он не отпускал – они остались в земле Шамсура. Я пыталась угодить не только ему, но и его колдунье – Ханаш. – Неожиданно она осеклась. – Но я сказала вам слишком много, мой господин.

– Я дам тебе еще пять серебряных драхм, – пообещал Лонгин. – Но ты должна ответить еще на несколько моих вопросов.

Женщина размышляла, но недолго.

– Согласна, – кивнула она.

– Ты сказала – «колдунья Ханаш». Расскажи о ней.

– О! – Рабыня покачала головой. – Печаль и горе были тем женщинам, которых Ханаш невзлюбила! Мы боялись ее еще больше Тифона. Я слышала, что она лет десять назад умерла в страшных муках. Живьем превратилась в тлен! У нее была дочь, я не раз качала ее в колыбели. Маленькая куколка с черными глазами. Мне говорили, что это их общая дочь – Тифона и его колдуньи. Куколку тоже назвали Ханаш. – Сирийка говорила с явной издевкой. – Но от гадюки рождается только гадюка! У девочки была маленькая родинка над верхней губой. Сейчас, верно, ей лет пятнадцать, а то и больше…

Лонгин посмотрел в глаза женщине.

– Это правда, что в Шамсуре и его округе поклоняются Дракону?

Женщина опустила глаза.

– Так правда или нет?

– Правда.

– Князь Тифон и есть Дракон?

Женщина сделала удивленные глаза, а следом неожиданно рассмеялась.

– О, нет, мой господин! – В ее тоне прозвучало снисхождение к неосведомленности слушателей. – Князь Тифон служит Дракону!

– Но как это может быть?

– А как вы служите своим богам?

– Мы служим Юпитеру и Юноне, а не Дракону! – нахмурился Варений, уплетавший мясо, запивая его вином. – И нечего тут сравнивать!

Лонгин остановил его движением руки.

– Подожди. А ты была на обряде этой службы?

– К великому моему горю, – ответила женщина. – Но это было тоже давно.

– И как он проходит? Проходил…

Женщина вытянула вперед смуглую руку, обратив ее к собеседникам внутренней стороной.

– Вот как. – Ее вены были изрезаны – тыльную сторону локтя покрывали белые рубцы. – Когда он перестал интересоваться мной, как женщиной, я стала для него жертвенным животным.

– Ему была нужна кровь?

– Не только. Я слышала, иные погибали на его алтаре. Женщины просто исчезали. Говорили, он ел их сердца. Так он привечал своего Хозяина.

– И Хозяин приходил к нему?

Варений прекратил есть и тоже взглянул на женщину.

– Мне страшно говорить об этом….

– Скажи, – потребовал Лонгин.

– Я слышала шепот в алтарной зале – такой шепот, что он гулял повсюду. Клянусь богиней Иштар, Дракон говорил с Хозяином! Но я ничего не могла понять. Мы дрожали, и только. До сих пор я слышу по ночам этот шепот.

– Скажи, а искал ли твой хозяин… Меч?

– Может быть, и искал, – пожала плечами сирийка. – Когда он овладевал мной, то говорил, что придет время, и в его руках будет великое Оружие! И тогда он будет властвовать в этом мире так, как он властвует в своем княжестве. И никто уже не посмеет перечить ему. А кто посмеет, того он уничтожит. Он говорил, что придет время, и он получит возможность уничтожать не только города, где живут непокорные, но целые страны!

Спутники Лонгина, включая Варения, вновь забыли о пище и теперь слушали женщину.

– И ты верила ему?

– Он говорил так, мой господин, что верила, – ответила она. – Еще как верила!

Лонгин кивнул.

– Скажи, Тифон – его единственное имя?

– Однажды Ханаш при нас назвала его князем Шахамсуром.

– Ступай, – сказал он, – и принеси нам еще вина.

– А деньги?

– Прости, забыл. – Сенатор достал из кошелька еще пять серебряных драхм, отдал их рабыне. – Не забудь про вино.

Женщина принесла им вина и уже отошла в сторону, но потом обернулась:

– Вы пришли за ним? – неожиданно спросила она. – За князем Тифоном?

– Ты слишком любопытна, – улыбнулся Лонгин.