Солдаты эры Водолея

Он оказался коротышкой, этот Шахамсур! Круглым коротышкой с огромной лопатообразной бородой, в золотой одежде и золотой шапке, похожей на рог, унизанной драгоценными камнями. Его черные глаза горели, точно угли, по-мавритански полные губы расплылись в улыбке. На пальцах так и сверкали перстни! Золотые серьги переливались алмазной крошкой в его ушах.

– Мы приветствуем князя Шахамсура! – кивнув, сказал Лонгин. – И да ниспошлет ему Юпитер всех благ!

– Да ниспошлют боги процветания величайшему императору Нерону, великому Риму и всей его империи, частью которой являемся и мы, скромные жители Шамсура! – сцепив пухлые пальцы, увитые золотом, на груди, цветасто ответил князь. – Чем заслужили мы такой чести, сенатор Лонгин?

– У Рима есть вопрос, который нам стоит решить немедленно, – ответил тот.

– Не подобает добрым людям решать дела на пороге, – заворковал князь. – Да и боги противятся такому приему. Вначале я хочу предложить в вашу честь обед, но чуть раньше мы приготовим для вас купальни и лучших наложниц! А когда вы отдохнете, мы решим и наши дела…

– Нет, – возразил Лонгин. – Мы решим вначале то дело, с которым меня послал сюда Рим. От его исхода будет зависеть, станем ли мы обедать и примем ли все другие лестные ваши предложения, князь!

– Хорошо, – с недоумением развел тот руками, – если так хочет великий Рим…

Шахамсур похлопал в ладоши, и десятки слуг немедленно принесли лежанки и подушки сюда, в середину залы.

Князь указал на ложе:

– Прошу вас, сенатор.

– Эти удобства тоже излишни, – сухо сказал Лонгин. – Нас будет только двое: я и вы, князь. Впрочем, пусть каждый из нас возьмет двух свидетелей. Со мной будет мой юный помощник, патриций Александр Лонгин, – он кивнул на племянника, – и военный трибун Третьего Галльского легиона Павлиний Коралла. – Сенатор указал рукой на своего помощника в этом походе. – Кто будет с вашей стороны?

Князь Шахамсур развел руками:

– С моей? Пусть это будут мой астролог и прорицатель Мехмед Ахвал и моя воспитанница Ханаш!

Он хлопнул еще три раза, и его придворные стали пятиться назад. Лишь только седеющий мужчина в пышной одежде, с черной повязкой через левый глаз, и смуглая юная женщина шагнули вперед. Они уже подходили к своему повелителю, вставали за его спиной. Астролог и прорицатель, косой на левый глаз, мало заинтересовал обоих Лонгинов, другое дело – чернобровая девушка с глазами-углями! Ее по-царски пурпурное платье с рукавами было сплошь расшито золотом, черные косы с плеч перетекали на высокую грудь. Золотая диадема мягко обнимала чело, кольца и браслеты украшали тонкие смуглые руки.

Александр затрепетал – сердце зашлось от ее встречного взгляда! Он даже не сразу сообразил, что над верхней губой молодой женщины была родинка! Нежная, чувственная. «От гадюки рождается только гадюка, – услышал Александр женский голос. – Сейчас, верно, ей лет пятнадцать…» Все, как и сказала сирийка из горной деревни. Девушке было шестнадцать лет, не больше! Ханаш! Дочь колдуньи!

– Странный выбор! – глядя на молодую женщину, проговорил Лонгин. Он тоже понял, кто перед ним. – Но это ваш выбор, и Рим его уважает.

– Верно, сенатор, это мой выбор! – с плохо скрываемым вызовом ответил ему князь. – Мой!

А юная женщина склонилась к низкорослому хозяину, взяв его за плечи. Глядя на Лонгина, она что-то нашептывала князю Шахамсуру – шептала и шептала в его оттопыренное прокопченное ухо, пронизанное тяжелым золотым кольцом. Александр, как зачарованный, смотрел на ее алые губы и, как ему казалось, слышал угрожающее шипение змеи. И лицо у князя от ее шепота становилось все темнее, и взгляд наливался свинцом. Шахамсур точно не верил ее словам – и холод и угроза исходили от него…

– Что же вам угодно, сенатор? – спросил он, когда юная женщина договорила и отстранилась от него, глядя на римлян так, точно хотела испепелить их взглядом.

– Риму доподлинно стало известно, князь, что вы укрываете от него оружие, наделенное великой силой, – сказал Лонгин. – Меч бога войны Марса!

– Не понимаю, – дрогнувшим голосом ответил князь.

Но на этот раз он побледнел – и еще как!

– Вы все понимаете, князь, – как ни в чем не бывало продолжал Лонгин. – Вы укрываете оружие, наделенное силой, способной разрушать города! Это оружие было вами похищено в Греции, у гражданина Рима, которого вы умертвили. И если вы не предъявите его немедленно, Рим подумает, что вы замышляете против него заговор! Против Рима и его императора!

– Это – ложь! – отступая, воскликнул Шахамсур. – Ложь! Ложь…

– Это правда, – кивнул Лонгин. – И ваши чувства – лучшее тому свидетельство! Отдайте нам Меч, и мы поймем, что вы – друг империи. Иначе вы станете врагом Рима!

– У меня нет никакого меча, – продолжая отступать, хрипло проговорил Шахамсур.

Послы Рима, безоговорочное требование, – все это застало его врасплох! С ним отступали астролог и юная колдунья Ханаш, которая сразу, стоило ей взглянуть на гостей, распознала в них врагов. Лютых врагов! Смертельных! Не случайно пришедших в этот дворец!