Солдаты Рима (СИ)

   -- Не буду вдаваться в подробности, чтобы не беспокоить ими отдельных граждан. Хочу сделать предложение, которое вам, уважаемые сенаторы, необходимо рассмотреть и проголосовать за него согласно своим убеждениям, - на последнем слове он сделал ударение и скользнул взглядом по рядам оптиматов. - Все вы знаете, как обстоят дела в государстве. Война в Галлии затягивается, и несмотря на победы наших легионов, обстановка там по-прежнему напряжённая. Срок полномочий Цезаря истекает, настала пора выбрать ему преемника. Но лично я считаю, что в данной ситуации это преждевременно и нецелесообразно. К тому же я не вижу того, кто мог бы заменить его, не причинив делу вред. Галлы боятся Цезаря, и готовы подчиняться только ему, и только он может сдерживать их нападки. Потому я предлагаю продлить полномочия Цезаря ещё на пять лет и предоставить ему право набора ещё четырёх легионов. - Клодий сделал паузу. - Цезарю необходима большая армия. За четыре года непрерывных боёв он покорил Галлию, Аквитанию, Белгику. По его отчётам нам известно в каких войнах он участвовал и каких результатов добился. Только в прошлом году ему пришлось вести войну одновременно с приморскими общинами Арморики, в Кельтийской Галлии и в Аквитании. Для поддержания порядка в новых землях необходимо больше солдат, больше легионов. К тому же стало известно, что германцы вновь устремили свои жадные взоры на Галлию. В сложившейся обстановке удержать наши завоевания теми силами, что располагает Цезарь, будет невероятно трудно, и наш долг, долг римских сенаторов, помочь ему! Решайте, решайте, сенаторы! Всё в ваших руках!

   Оптиматы молчали. Все смотрели на Катона, ждали, что скажет он. Популяры из партии Цезаря тоже повернулись к нему. Именно со стороны Катона можно было ожидать жесточайшей отповеди, и боялись его больше, чем Цицерона, первого оратора государства. Честность Катона давно вошла в поговорку. Даже городской плебс, купленный и перекупленный несколько раз, прислушивался к его словам и порой соглашался с ним.

   Катон встал и сложил руки на груди.

   -- Неужели Рим настолько оскудел воинскими талантами, что мы не можем найти замену Цезарю? Или вновь вернулись те времена, когда римский легионер испытывал страх перед галльским воином? Я спрашиваю вас, отцы сенаторы: было ли когда такое, чтобы сенат не мог дать войску одного военачальника вместо другого? Ответь ты, Консидий, ты - кто заседает в сенате со времён Югуртинской войны!

   Старик, похожий на высохший стебель чечевицы, отрицательно замотал головой, рискуя лишиться её, и просипел:

   -- Такого не было! Всегда на место одного приходил другой! Вместо Метелла пришёл Марий, вместо Мария - Сулла, вместо Суллы - Лукулл и Помпей.

   Катон указал на старика пальцем и воскликнул:

   -- Вот! Вот он - живой свидетель славы римских легионов! А теперь ответь, Консидий, видишь ли ты полководца, способного навести в Галлии мир и порядок, какие до сих пор не мог навести Цезарь?!

   -- Вижу! То может быть и Луций Домиций Агенобарб, и Тит Лабиен, и Квинт Цицерон, брат уважаемого Марка Цицерона! Любой из них достоин чести весть войска в бой!

   Катон посмотрел на Клодия.

   -- Это сказал человек, проживший долгую жизнь и повидавший на своём веку немало славных деяний народа римского. Считаешь ли ты, Клодий, его слова достойными веры? Или по-прежнему думаешь, что замены Цезарю нет?

   -- Никто не сомневается в воинских умениях названных людей, - пожал плечами Клодий. - Но вряд ли кто из них может занять место Цезаря. Агенобарб, насколько мне известно, собирается выдвинуть свою кандидатуру на предстоящих консульских выборах. Тит Лабиен и Квинт Цицерон вполне достойны звания полководцев, но примут ли их войска? Легионеры преданы Цезарю, они провозгласили его императором! Захотят ли они иметь над собой другого? Вот в чём вопрос!

   -- И всё же я хочу поставить на голосование четыре имени, а не одно. Того требуют устои демократии. Пусть каждый из сенаторов назовёт одно имя. Тот, кто получит большинство, тот и станет наместником Галлии на следующие пять лет.

   Предложение Катона вызвало оживление в собрании. Сенаторы кивали, соглашаясь, и Клодию пришлось отступить.

   -- Хорошо, пусть будет так.

   По рядам пошли служители, раздавая сенаторам таблички, на которых те должны были написать имя претендента. Посреди зала поставили широкую доску, преторские писари готовились вывести на ней результаты голосования.

   -- Они выберут Цезаря, - сказал Цицерон.

   -- Выберут, - кивнул Катон.

   -- Тогда к чему был нужен весь этот спор? Мы едва не подрались с Клодием!