Солдаты Римской империи. Традиции военной службы и воинская ментальность

Необходимо сказать, что реакция присутствующих на сходке солдат на полководческую речь далеко не всегда оказывалась однородной и однозначной. Нередко в описаниях сходок фигурирует активное меньшинство, задающее тон всему собранию или даже навязывающее свою волю остальным воинам (например, Tac. Hist. III. 13). Об этом достаточно красноречиво свидетельствует пассаж из «Анналов» Тацита, передающий размышления Германика о том, как лучше узнать настроения войска. Упомянув в качестве одного из вариантов воинскую сходку, Германик отвергает ее на том основании, что «если он созовет легионы на сходку, то что на ней скажут немногие первые, то и будет подхвачено остальными» (пер. А.С. Бобровникова)[739]. В качестве таких «активистов» выступают трибуны и центурионы, а также наиболее заслуженные представители каждого звания (honestissimi sui generis – Caes. B. civ. I. 20. 1). Однако войско, собравшись по собственному почину, могло решительно воспротивиться навязанному решению, как это сделали, например, вителлианцы, которых их военачальник склонил сначала присягнуть Веспасиану (Dio Cass. LXIV. 10. 3–4), либо же высказать собственное предложение (Amm. Marc. XXVI. 2. 3–4). Неудивительно, что в тех случаях, когда мнение и решение солдат приобретали первостепенное политическое значение, как это было при провозглашении императором того или другого претендента, для того чтобы добиться необходимого результата, еще до созыва сходки решающую роль играла предварительная «агитационная работа», которая могла чаще всего проводиться военачальниками, вызывавшими к себе для беседы командиров и отдельных наиболее верных воинов (οἱ τῶν στρατιωτῶν ἐξέχοντες – Hdn. II. 7. 7), либо офицерами, собиравшими для разъяснения отдельные отряды (App. Mithr. 59; Amm. Marc. XV. 5. 16; XXVII. 6. 5; SHA. Prob. 10. 3–4; Zosim. II. 40. 2; II. 47. 2). Иногда и сами воины в своем кругу обсуждали положение дел (App. B.C. IV. 123; Tac. Ann. I. 16; Ios. Ant. Iud. XIX. 2. 1). Сильное непосредственное влияние младшего и среднего офицерства на формирование политических настроений, предпочтений и волеизъявления солдат, а соответственно на организацию крупномасштабных военных мятежей находит подтверждение в источниках и поэтому с полным на то основанием подчеркивается современными исследователями[740]. После соответствующей подготовки можно было рассчитывать на необходимую в той или иной ситуации реакцию солдат (Tac. Hist. II. 74. 1). Надо добавить, что на самой сходке реакция (заранее подготовленная или спонтанная) стоявших в передних рядах офицеров и солдат[741]играла определяющую роль еще и потому, что при отсутствии звукоусилительной техники именно они (а часто только они) могли в полном объеме услышать речь, произносимую в столь многолюдном собрании, каким была сходка даже с участием одного-двух легионов. Сколь бы сильным голосом ни обладал полководец, ораторствовавший с трибунала, вряд ли слова его внятно звучали для всей многотысячной толпы, размещавшейся на достаточно большом пространстве под открытым небом. Однако само по себе это обстоятельство отнюдь не делало adlocutio на воинской сходке напрасным, чисто формальным актом, так же как отсутствие средств усиления звука не препятствовало произнесению речей и дебатам на народных собраниях в античных республиках[742].