Солдаты Вселенной. Лучшая военная фантастика ХХ века

Несколько человек уже взломали дверь магазина и, как Ганди увидел спустя пару мгновений, черный ход тоже. Его втащили в проулок позади магазина и поволокли дальше по городу, через лабиринт узких улочек, напоминающий старый Дели, который сильно отличался от выстроенного по замыслу англичан Нью-Дели.

Наконец неизвестный человек, сопровождающий Ганди и Неру, постучал в заднюю дверь кафе-кондитерской. Возникшая на пороге женщина удивленно открыла рот, узнав нежданных гостей, сложила ладони перед грудью и отступила в сторону, давая беглецам войти.

— Здесь вы будете в безопасности, — сказал неизвестный Ганди человек, — по крайней мере какое-то время. А теперь я должен вернуться к своей семье.

— От всего сердца благодарим тебя, — ответил Неру, и незнакомец торопливо зашагал прочь.

Ганди не сказал ничего. Он задыхался, чувствовал себя разбитым, мучительно переживал провал шествия и то, какими страданиями это действо обернулось для большинства его участников и их родных.

Женщина усадила беглецов за маленький столик на кухне, предложила им чай и кексы.

— Теперь я оставлю вас, уважаемые, — сказала она, — чтобы там, в зале, ничего не заподозрили.

Ганди не притронулся к кексу, лишь выпил чай. Тепло растеклось по телу, и физически он почувствовал себя лучше, однако душевную рану исцелить было невозможно.

— Амритсарская резня бледнеет по сравнению с этим, — сказал он, ставя на стол пустую чашку. — Там англичане просто запаниковали и потому открыли огонь. Здесь ничего подобного не было. Модель сказал, что сделает это — и сделал.

Он покачал головой, все еще с трудом веря в то, что произошло.

— Вот именно. — Неру, словно голодный волк, проглотил сначала свой кекс, а потом и кекс Ганди, к которому тот явно не проявлял интереса. Его до этого безупречно чистый белый френч и брюки были порваны, заляпаны грязью и брызгами крови; пилотка сидела на голове криво. Однако глаза, обычно мрачные, сияли яростным огнем. — И этой своей жестокостью Модель отдал себя в наши руки. Теперь все поймут, каковы немцы на самом деле. По всей стране у нас появятся тысячи новых сторонников.

— Да, я объявлю кампанию сатьяграха, — сказал Ганди. — Никакого сотрудничества. Таким образом мы продемонстрируем, что не признаем иностранное правление, и это дорого обойдется Германии, потому что теперь немцы не смогут эксплуатировать нас. Ненасилие в сочетании с незыблемой твердостью духа, безусловно, пристыдит их и заставит вернуть нам свободу.

— Да… так оно и будет. — Видя, что его наставник оживился, Неру поднялся, обошел стол и обнял старика. — Мы еще победим.

— Конечно, — ответил Ганди и тяжело вздохнул. Он полжизни отдал борьбе за свободу Индии и никак не предполагал, что на смену одним «хозяевам» придут другие, еще более жестокие, и это после падения Англии и России. Англичане, в конце концов, уже начали прислушиваться к нему — и тут немцы смели их. Теперь все придется начинать сначала. — Хотя это и дорого обойдется нашему несчастному народу.

— Прекратить стрельбу! — приказал Модель.

Собственно, стрелять на Кутб-роуд было уже практически не по кому; почти все участвовавшие в процессии индийцы или лежали на земле, или сбежали.

Но даже после того как стрельба прекратилась, тихо на улице не стало. Большинство людей были еще живы и душераздирающе кричали. Нельзя сказать, что Моделя это удивляло; русская кампания уже научила фельдмаршала тому, как трудно убить человеческое существо.

Тем не менее эти крики досаждали ему, как, очевидно, и Лашу.

— Нужно облегчить их страдания, — сказал майор.

— Точно. — Внезапно Моделя озарило: — И я знаю, как это сделать. Пошли со мной.

Они повернулись спиной к месту недавней бойни и обошли стоявшие в ряд БТРы. Проходя мимо командовавшего взводом лейтенанта, Модель одобрительно кивнул ему:

— Отличная работа.

Лейтенант отдал честь.

— Благодарю вас, господин фельдмаршал.

Солдаты, которые слышали этот обмен репликами, оживленно закивали друг другу. Ничто так не поднимает боевого духа, как сознание того, что командир тобой доволен.

Однако у немцев, стоявших позади машин пехоты, не было причины гордиться собой. Ведь именно они позволили участникам шествия зайти так далеко. Модель остановился, похлопывая по сапогу маршальским жезлом.

— Вас надо отдать под трибунал, — холодно заявил он, сурово глядя на проштрафившихся. — Вам ведь прекрасно известен приказ о запрете сборищ, и тем не менее вы пошли у индийцев на поводу. Точно псы, а не солдаты. — И он с отвращением сплюнул.

— Но… — начал было сержант и тут же осекся, наткнувшись на взгляд Моделя.

— Говорите, — приказал фельдмаршал. — Просветите меня… объясните, что же подтолкнуло немецких солдат к столь недостойным действиям. Может, вами овладел какой-то злой дух? Эта страна кишмя кишит ими, если верить туземцам… По всей видимости, один из этих духов добрался и до вашего отделения.

Ирония Моделя заставила сержанта вспыхнуть, но в конце концов он воскликнул: