Соленое лето (СИ)

          Несколько дней после отъезда Антона Наташа молчала, избегала Васю, насколько это было возможно. Да он и сам не очень-то разговаривал с ней. Естественно, что и до Васи дошли слухи о ней и Антоне, но что он думал об этом, чего ждал – одному Богу известно…

          Наташа избегала и Дарью, чувствовала ее взгляд, тяжелый, словно она была ее самым страшным судьей. Она не знала, что Даша, как могла, оправдывала ее в своих глазах. Хотя тоже не стремилась заговорить с Наташей. Эти несколько дней Даша сама вела себя как преступница: избегала людей, уходила от разговоров, от гостей пряталась. Впрочем, в деревне это не так-то просто сделать.

          Между тем, май сменился летними днями, такими же жаркими, если не жарче. Наступила пора отпусков, деревня перешла на летний режим.

          Даша поливала грядки в огороде, когда из-за забора ее окликнула тетя Маша, соседка:

          - Дарья! Бог в помощь!

          - Спасибо! – откликнулась Дарья.

          С соседями у нее были хорошие отношения. Когда Дарья осталась одна после смерти мамы, помогали ей соседи. Недаром говорят, что сосед – ближе родственника.

          - Че-то ты бледная какая? – спросила тетя Маша, открыв дверку в заборе, который разъединял их огороды, и села на скамейку с Дашиной стороны.

          -Да устала, наверно,- с неохотой проговорила Даша.

          - Слушай, Дарь, я к тебе за каким делом, поговори ты с Ксенькой?

          - О чем? – спросила Даша и села рядом с соседкой.

          Ксения была дочерью тети Маши, младше Дарьи, в этом году она только закончила школу.

          - Учиться она не хочет! – ответила тетя Маша.- Хоть бы в техникум пошла! Нет, грит. Здесь жить буду!

- Почему?

          - Вот ты почему к родственникам в Торжок не поехала? Тебя ж звали они?

          Даша пожала плечами.

          - Вот и эта грит – не поеду никуда. Съедят ее там, что ль? Дарья, хоть ты поговори с ней, а?

          - Да мы и не общались-то никогда.

          - Да знаю, она ни с кем не общается, - тетя Маша помолчала.- Нет здесь ничего хорошего. Чего здесь оставаться? Кто спивается, кто с дачниками крутит при живом муже, кто со всеми подряд. Детей бросают. Ваше поколение совсем как с цепи сорвалось. В наше время, если б я с женатым мужиком загуляла, меня б отец прибил, а уж деревня б житья точно не дала. А уж и от него-то шашни крутить. Она-то ладно, с тоски, видать. А он-то че теперь делать заведет? Сына бросил, а теперича и вертать некуда. Да…

          - Вы это о ком? – тихо спросила Даша, зная уже, о ком идет речь.

          - Дак про Ваську, про кого еще? Эвон, Наташка-то его, говорят, в Москву вот-вот откатит, к Антону. Он, говорят, уж в Прямухине-то хвастал, что, мол, ее увезет. Тьфу, поганая девка. Во до чего ее безнадега наша довела! Эй! – обратилась тетя Маша к Дарье.- Ты че? Бледнющая какая? Ты не заболела ль?

          - Так, - Даша встала.- Пойду я, лягу. Наверно, приболела.

          - Ты, может, съела чего не того?- заботливо спросила соседка.

          - Может, и съела.

          - Во-во, Антонине тоже вчера худо было, чего-то в лавке, небось, продали…

          Даша не стала слушать, что произошло с Антониной, ушла в дом.

          Видимо, Дарья все-таки рано открыла купальный сезон. Несколько дней она пролежала с высокой температурой, не помня и не понимая ничего, а когда, наконец, осознала себя, то, открыв глаза, увидела Светку.

          - Ну, ты спать! – буркнула Светка.-  Мы тут уж думали, ты того… дуба дашь. Скорую вызывали.

          - Да помню я скорую. И так, в общем, кое-что… - Дарья приподнялась. – Дай попить.

          - Ты четыре дня уж валяешься! – крикнула из кухни Светка и брякнула ковшиком. - На ферме с ума сходят – все попропадали там!

          Дарья равнодушно пожала плечами.

          - У тебя горло не болит? – строго спросила Светка, вернувшись, расплескивая воду из ковшика. - А то холодная.

          - Не болит, - Даша сделала несколько глотков и откинулась на подушку.- Жарко.

          - Ага, - с готовностью заговорила Светка. -  Жара стоит. Гроза была вчера. И позавчера тоже. Тут вообще такое было… Слушай, лежи крепче, а то упадешь…

          - Светка! – взмолилась Дарья. - Уйди, я тебя прошу! Дай ты поспать!

          - Дак ты столько уж спала… - Светка вздохнула, постояла еще немного, но, увидев, что Даша и в самом деле засыпает, ушла на кухню, немного обидевшись.

          Эти дни они несли посменную вахту. Дарью старались не оставлять одну, с ней сидели тетя Маша, Светка, ее мама, Василий. Поэтому, когда Даша очнулась от своего забытья в следующий раз, она увидела Васю.

          - Привет!- она улыбнулась.

          - Ну, больная, на что жалуемся? – как-то без эмоций спросил Вася. – Пить хочешь?

          - Хочу.

          Вася протянул стоявший рядом на столе стакан. Даша отпила и удивилась:

          - Это что?

          - Морс. Тетка Маша принесла.

          - Спасибо. А ты давно здесь?

          - Нет… - ответил Вася и задумался о чем-то.

          Даша тоже молчала.

          - А Светка где? – спросила, наконец, она.

          Вася пожал плечами.

          Даша хотела спросить про Наташу, но передумала. Вася смотрел куда-то в угол, думал о чем-то, вид у него был уставший, болезненный, как будто он, а не Даша,  провалялся  несколько дней с температурой. Наконец, он перевел взгляд на Дашу.

          - Ты нас здорово напугала. Тетка Маша вообще все твердила, что ты траванулась. Бредила ты…

          - И… что-то говорила?

          Говорила что-то… Так! – Вася махнул рукой и отвел взгляд.