Соленое лето (СИ)

          - Ты какой-то не такой, Вась. – Даша приподнялась на локтях и внимательно посмотрела на него.- И глаза мутные какие-то. Ты-то, не заболел ли?

          - Нет… - Вася усмехнулся.- Теперь нет. Неужели Светка не сболтнула?

          - Чего?

          - Новость.

          Даша вопросительно смотрела на него.

          - Наташка в Москву уехала, – тяжело проговорил он. – К Антону.

          Даша сделала судорожный вдох и откинулась на подушку. Вася посмотрел на нее – она смотрела в потолок, закусив нижнюю губу.

          - Вот так, – тихо сказал он.

          - Все-таки с ним. Уехала, - прошептала Даша.

          - Беременная она. Не от меня.

          Даша снова приподнялась и села в кровати.

          - Откуда ты знаешь, что не от тебя? – шепотом спросила она.

          - Сама сказала. Да и мне ли не знать? Аборт, сказала, будет делать. Для себя пожить хочет.

          - Вась… как же это все…

          - По-га-но, - по слогам проговорил Вася.- Душа как после мясорубки. Но ничего. Я теперь не такой. Как сломалось что. Я еще, когда узнал, что Ирка запила, почувствовал, что жалею, понимаешь? – он внимательно посмотрел  в глаза Даше, но тут же отвел взгляд.- Чувствую – не могу, жалею, зачем я с ней. Нет, я не из-за Ирки даже. Во мне что-то сломалось. Она, Наташка, долго это ломала. Сначала все молчала, потом плакала. Она-то сразу жалела, только я недавно понял, что она себя жалела. Я думал, сына, Иру она жалеет. А она себя…  Когда Ирка у ней на коленях просила жалости, я вот тогда, наверное, и понял… Хотя, не знаю. Я, может, всегда знал, только не думал так. Понимаешь, я как на работу ходил, когда любил ее. Мне с ней жить было – тяжелее, чем лес валить. Я и без нее не мог, мне от каждой ее слезинки больно было, что каленым железом жгут. А с ней – тяжело. Любовь моя как какая-то специальная оказалась, чтобы только на расстоянии любить, мечтать о ней, а стали жить – все не так. Вечером прихожу домой, а она – чужая. Да и ей-то со мной не сладко было. Не любила она меня, это ясно. Но, по-моему, она меня ненавидела даже. Или нет, презирала, вот как. Куда тебе, грит, до меня, пастух. Ну, я-то пастух, а тут Антон этот. А она – врать. Я ведь все знал. Все. А она стоит, врет, ловко так. А я чувствую – ненавижу, так и убил бы кого-нить. А она чувствует, ну и брякнула про ребенка и про аборт, вещички покидала и все. Сказала, будет жить для себя. А для кого она жила? А я только одно не пойму, Даш, - тут Вася снова посмотрел на Дашу, но уже не опускал глаз. - Зачем она тогда мне врала?

          Даша заплакала.

          - Ладно, - Вася взял ее за руку. - Ты что? Не расстраивайся ты. Будем жить.

          - Вась, ты не обижайся. Уйди! – сквозь слезы говорила Даша. – Уйди, пожалуйста, прошу! Сейчас уйди! Пусть никто не приходит, мне лучше уже, я только устала. Пусть не приходит никто!

          - Прости меня, дурака…

          - Уходи, не обижайся только, - с этими словами Даша отвернулась к стенке.

          Вася вышел на крыльцо и сел на ступеньках. Он долго сидел в задумчивости, пока не увидел Светку.

          -  О, привет, Васек! – радостно проговорила она, еще открывая калитку.

          - Да виделись уже… - хмуро ответил Вася.

          - А Дарька как? – так же радостно спросила Светка,  присаживаясь рядом с Василием на ступеньки.

          - Ты это… ты не ходи к ней. Она просила.

          - Хандрит? – Светка лукаво посмотрела Васю.- Это ей твоя история так по мозгам въехала, ага!

          - Ну и чему ты радуешься?

          - Да так. Не хочет, не надо, не пойду к ней, пусть спит. Дак че, ты меня, может,  на чаек позовешь?

          - Ой, Светк, ты уж ко мне-то не приставай? Мне и без того хватило…

          - Вась, я ведь серьезно…

          - Угу…- мрачно протянул Вася.

          - Правда. – Светка взяла его за руку.- Возьми меня замуж, а?

          - Ты рехнулась? – усмехнулся Вася, и отнял руку.

          - Вот, брезгуешь? – обиделась Светка.

          - Так… - Вася поднялся и сурово посмотрел на Светку. - Я женат, это раз…

          - На ком?

          - На Ире. Не перебивай.

          Светка ухмыльнулась.

          - Не понял, что смешного? Двоеженство у нас запрещено, вроде?

          - Ну, да… Для тебя особенно, - съязвила Светка.

          - Но жениться-то я не могу…

          - Ладно, а что – два?

          - Ты и думать забудь, вот,  что два.

          Светка тоже поднялась.

          - А теперь ты мое раз-два послушай, - серьезно заговорила она. - Что у тебя жена, что ее нет, это все одно. И не я в этом виновата. Но тебе уже не поправить ничего, все это, понимаешь ты? А мы бы с тобой сына забрали, я ему лучше родной матери буду, да уж тем более такой, как Ирка твоя. Своих-то у меня не будет. Не могу я родить. Да твоего любить буду, слышь? Гулять не буду, от такого, как ты, грех гулять. Да и в Москву-то я уж точно не побегу…

          Вася вдруг понял, что она говорит серьезно.

          - Ты это из башки выкинь, слышишь? – тихо проговорил он.

          - Да чем же я хуже Наташки?

          - Не хуже, не лучше, не надо просто, и все. А гулять ты будешь, тебя теперь никто не остановит.

          - Нет мне счастья! – в отчаянии проговорила Света.

          - Его никому нет. – Ответил Василий и хмуро посмотрел на небо.- Гневим мы Бога, вот он нас и наказывает…

          - Привет! – вдруг услышал он за спиной и замолчал.

          Калитку открывала Ксения, соседка Даши.

          - Привет, - ответили хором Светка и Вася.

          Ксения молчала.

          - Ну, - не выдержала Светка.- Чего молчишь?

          - Я к Даше, мне поговорить, - почти прошептала Ксения.

          - А чего испугалась? – спросил Вася.

          Ксения молчала.