Соленый клочок суши

Оставшись в одиночестве, я вдруг понял, что был бы счастлив навсегда поселиться в этих четырех стенах, присоединиться к команде и отправиться в кругосветное плавание. Каюта пахла полированным деревом; стены были увешаны черно-белыми снимками «Лукреции» в дюжине различных экзотических портов. В середине висел масляный портрет красивой женщины, идущей по пляжу в длинном голубом платье прошлого столетия.

Шконки были застелены синими покрывалами с вышитыми белыми якорями. Подобранные в тон наволочки усеяны звездами. Над каждой кроватью висел небольшой фонарь, а в углу даже примостился маленький камин. Я мог бы здесь жить.

Я открыл дверь шкафа, и мне в лицо пахнул свежий аромат кедра. Порывшись, я нашел одежду нужного размера, и в долю секунды превратился из пляжного лодыря в члена экипажа. Я убрал фотоаппарат в карман, натянул парусиновые туфли, достал из водонепроницаемого мешка свою счастливую раковину и положил ее на книжную полку.

– Миста Марс! – услышал я крик Соломона.

– Спасибо тебе, Джонни Красная Пыль, – прошептал я ракушке, потер ее на удачу и бросился из каюты в полурубку, а оттуда вверх по трапу, где меня ждал Соломон.

– Куда идти? – спросил я.

– Наверх, – ответил он.

– Куда наверх, мистер Соломон?

Соломон рассмеялся.

– Во-первых, миста Марс, можете отбросить этого «миста». Лестно, только я просто Соломон.

Он держал в руках толстый брезентовый ремень, а к ремню был прикреплен здоровый крюк. Соломон повел меня вниз по ступеням.

– Наденьте это, миста Марс. Капитан поведет вас наверх.

– Куда наверх? – снова спросил я.

Соломон улыбнулся и указал на верхушку мачты, где на ветру развевался длинный треугольный вымпел.

– Туда, – сказал он.

Я поблагодарил бога за свой опыт древолазания на базе «Потерянные мальчишки» – но дерево-то не двигалось! Казалось, я ни за что не поспею за древней старухой, карабкающейся вверх по выбленкам. Если верить тому, что я читал о старых шхунах, на верхушке грот-мачты нас должна была ждать марсовая площадка. Данные мне инструкции оказались просты до невозможности: держись крепко и никогда не ставь обе ноги на один линь. Если боишься высоты, не смотри вниз.

Я несколько раз останавливался, чтобы взглянуть вниз на судно, но Клеопатра немедленно приказывала мне лезть дальше.

Едва попадаешь на такелаж, судно кажется отдельным миром. Клеопатра сказала мне, что вся ее команда, даже кок и посудомойка, умеют ставить паруса, управлять судном и лазить по такелажу. Одним это нравится, другие терпеть это не могут, но в море это жизненная необходимость.

– Похоже, ты в этой паутине как дома, – крикнула мне вниз Клеопатра.

– Так оно и есть, капитан. Так оно и есть.

Только оказавшись на самой верхотуре, в безопасности «вороньего гнезда», я понял, почему мы так спешим: нижний край солнца выскользнул из-за облака, и через несколько минут оранжевый шар света начал растворяться в руинах майя на утесе.

– Будто в другом мире, правда? – сказала Клеопатра.

– Так всегда.

В ту ночь изумрудной вспышки[72] не было. Хотя кому она нужна, если есть такой наблюдательный пункт и можешь следить за тем, как день превращается в ночь. Судно плавно покачивалось на волнах за рифом. На востоке начали появляться первые звезды.

– Так над чем работал здесь Дестин? – спросила Клеопатра.

Я указал на Эль-Кастильо.

– Видите вон те окна на вершине башни?

– Вижу, – сказала Клеопатра.

– Майя называли их окнами в мир. Согласно теории Дестина, майя использовали некую световую систему, чтобы проводить свои корабли через прибрежные рифы. Это позволило им выйти в море и странствовать по всему миру, а не барахтаться в прибрежных водах. Кроме того, он считал, что это может доказать тот факт, что древние мореплаватели майя преодолевали куда большие расстояния, чем можно себе вообразить.

– Например, до Египта, – мечтательно протянула Клеопатра. – Остров Фарос.

– Где это? – спросил я.

– Остров Фарос располагался в устье Нила близ Александрии. Легенда гласит, что местные жрецы зажигали сигнальные огни в 600-футовой башне – их было видно с моря за тридцать миль. Пятнадцать сотен лет костер, дымящийся днем и пылающий ночью, направлял корабли со всего мира. – Она замолчала и взглянула на башню. – Может быть, даже отсюда.

– Я не слишком в этом разбираюсь, но история мне нравится.

– И мне. Ну, так и что же вы, детективы, разузнали про окна в мир? – спросила Клеопатра.

– Просто поразительно. Фонари в окнах башни образуют на поверхности воды дорожки. Яркое пятно света в том месте, где дорожки пересекаются, указывает безопасный путь. Тот, который сотворила мать-природа, а не рукотворный канал, по которому плыли вы. Фокус – в знании того, как расставить фонари. Это вроде кубика Рубика. Доктор Уокер считал, что этот секрет представлял большую ценность, а потому был известен только избранным жрецам.

– …и штурманам, с которыми они этим секретом поделились.

– Ага, – согласился я. – Больше никто не знал, свет в каких окнах проводит через канал. Неверный свет в неверном окне – и тебе крышка.

– Полагаю, теперь ты тоже владеешь этой древней информацией? – спросила Клеопатра.

– Я и Икс-Ней.