Солги обо мне. Том второй

— Ника молода, - пожимает плечами Олег. Напускает на себя что-то типа философской меланхолии пресыщенного жизнью маргинала. – Ветрена. Мне непросто было это понять и, что куда важнее, принять, но я принял. Принял ее, когда она одумалась, когда поняла, кто ты на самом деле. Потому что я люблю ее. И потому что ей тоже было непросто признаться, прежде всего, самой себе, в собственных ошибках. Но, знаешь, иногда людям надо ошибаться. Иногда надо потерять друг друга, чтобы понять, где и когда их на самом деле ценили и любили.

Он несет такую херню, что у меня в голове не укладывается. Хочется послать его и свалить, но я, как прожжённый мазохист, продолжаю слушать, продолжаю впитывать его пафосное самолюбование.

— Не скажу, что благодарен тебе, - Олег сбрасывает на телефоне входящий вызов, - и все же в том, что Ника повелась на такого, как ты, есть свой плюс. Теперь она раз и навсегда, на собственном опыте поняла, что нельзя доверять громким славам и симпатичным рожам. Такие как ты никогда не меняются. Надеюсь только, что тебе хватит ума и остатков совести не пытаться снова до нее добраться. Поверь, - он усмехается, окидывая меня взглядом с головы до ног, - я больше никогда не допущу чужака в свою семью. И кое-какие беспрецедентные меры безопасности я принял. А ты, Сабуров, теперь первый чужак и для меня, и для Ники. Не делай того, о чем потом пожалеешь. – Подается ко мне ближе и говорит так тихо, что я едва слышу. – Занимайся своими делами. Но ни одно твое дело больше не должно пересекаться с моим. Никогда. Ты больше не мой друг. Ты - мой враг, Сабуров. Больше меня ничто не сдерживает в твоем отношении. Но, знаешь, может ты врубишь пиздбола еще раз и дашь мне повод показать тебе, каким «внимательным» я могу быть к бывшим друзьям?

Олег отступает – и я чувствую, будто меня мордой, глубоко и надолго, макнули в самую вонючую и глубокую выгребную яму.

— Не жди открытку и нашем с Ником первенце, - Олег снова выглядит благодушно, как будто не он только что обещал размазать меня по стенке. – Хорошо, что мы увиделись здесь и сейчас, и расставили все точки над «i». Бывай, Сабуров. Удачи не желаю, сам понимаешь…

Он достает телефон и прикладывает его к уху, уходит. А я остаюсь стоять настолько раздавленный и смятый, что с трудом понимаю, что вообще происходит вокруг. Перед глазами набухает какой-то мутный туман, за которым едва ли рассмотреть проплывающие мимо лица. В ушах – нарастающих протяжный писк.

Я отваливаю от стенда и с трудом ковыляю куда-то в сторону, прочь, к стене, где останавливаюсь, упершись в нее руками и лбом. Лучше бы Олег послал меня на хуй, лучше бы обложил трехэтажным матом, лучше бы орал и плевался слюной. Но вот так, спокойно и уверенно, даже снисходительно, он раскатал меня в такие кровавые сопли, что я готов орать и биться головой об пол, только бы выбить из нее все те слова, что он туда вложил.

Это какая-то полная и невероятная херня.

Я не верю ему.

Или убеждаю себя, что не верю.

Потому что если допустить, что он говорит правду, то что мне делать? Что мне делать без нее?

Глава тридцать восьмая: Юпитер

Глава тридцать восьмая: Юпитер

Встреча с Сабуровым «делает» мой день.

В самом, блядь, ядовитом смысле этого слова!

До конца выставки приходится отбыть еще час, и все это время я только то и делаю, что ищу в толпе его здоровенную макушку. Но Сабуров, по ходу, сдымил с мероприятия сразу после нашего «обмена любезностями», потому что его нет нигде, а обычно он всегда в центре внимания, даже на мероприятиях, где единственное женское существо - это говорящая бабским голосом какая-то передовая разработка.

Только когда все это скучное дерьмо походит к концу, и я могу вырваться, сажусь в машину и набираю охранника. Хочу знать, что делает Ника, потому что в последнее время она ведет себя буквально тише воды - ниже травы. И хоть для этого есть основания, я все равно ни на секунду не верю этой суке.

Но продолжаю держать возле своей ноги, потому что… просто так хочу.

Охранник отчитывается, что весь день она смотрела телевизор и читала, сделала зарядку. Ее пару раз стошнило, а после визита медсестры она заперлась в ванной на целый час – просто сидела на полу, без особой цели.

— Ты никогда до нее не доберешься, - шиплю себе под нос и приказываю водителю ехать по адресу мой новой любовницы.

Хотя даже трахать ее не хочу.

Хуй знает зачем вообще связался, но после приготовленного Никой «сюрприза» помню только, как завалился в ночной клуб с Сергеем, как мы сняли там пару жопастых тёлок и потом отвезли каждый по своему адресу. Моя девочка - позже выяснилось, что ей только девятнадцать, хотя выглядела она, как прохававшая жизнь эскортница - сделала отличный минет, потом полчаса вертела перед моим носом сиськами, почему-то называя это «эротическими танцами», а когда поняла, что и после этого я не собираюсь совать в нее член - отсосала еще раз.

После этого я дал ей ключи и разрешил пока потусоваться у меня в гостях.