Солёный ветер (СИ)

— Дядя Минсок отходчивый, — пожимает он плечами, а потом перехватывает её за руку и тянет за собой, наверх. — Он бы всё равно узнал правду рано или поздно. В его случае лучше «рано».

— Не спорю, — соглашается Инён, позволяя вести себя по знакомому со вчерашнего дня направлению. — Но это не отменяет того факта, что сделать это можно было без лишних провокаций.

Чонгук распахивает дверь своей спальни слишком резко, едва ли не толкает внутрь Инён, а потом сразу же находит её губы, ладонями обнимая лицо.

— Прости, — выглядит, будто нашкодивший ребёнок, знает, что так она злиться на него не сможет, и пользоваться этим не стесняется, — не мог удержаться.

— Ты и правда очень плохой парень, — замечает Инён, ладонями накрывая крепкую шею, — если папа ожидал, что ты будешь мне угрожать.

Чонгук со вкусом целует её, ладонью привычно зарываясь в волосы на затылке и поглаживая подушечками пальцев чувствительное место, а затем отрывается с видимым нежеланием и отходит к стулу, на котором мешком висит вчерашняя его куртка.

— Дядя говорил не обо мне, — усмехается он, осматривая её карманы. — Отец не то чтобы был особо хорош в ухаживаниях.

Инён заинтересованно наклоняет голову, не понимая, о чём он говорит, а затем хмурится, когда видит, что в руках у него появляются пачка сигарет и зажигалка.

— Вместо того, чтобы показать себя с лучшей стороны, он решил идти напролом в отношениях с мамой, — продолжает Чонгук.

— Хочешь сказать, он угрожал ей? — неверяще уточняет Инён, ведь была свидетелем исключительно тёплых и искренних чувств между супругами Чон.

Парень пожимает плечами, вертя сигарету в руках, а потом делится:

— Не знаю точно, меня там не было, — он смотрит на Инён, недовольным взглядом сверлящую предмет в его пальцах и, усмехнувшись, прячет его в карман штанов, чем заставляет девушку поднять голову. — Но судя по тому, что я слышал, мама боялась его до ужаса. А ещё у него был соперник. Так что если у тебя тоже кто-то есть на примете, лучше скажи мне прямо сейчас.

— Это ещё зачем? — непонимающе хмурится Инён, наблюдая за тем, как Чонгук снова приближается к ней, снова касается её лица, снова втягивает в поцелуй и шепчет в ответ:

— Чтобы смог пристрелить его раньше, чем он принесёт проблемы.

Инён кулаком врезается прямо под его рёбра, и Чонгук смеётся, прижимая её к себе, излишне крепко сжимая в объятиях.

— Шучу, — хмыкает он на ухо. — Я бы привязал к нему кусок бетонной плиты и отправил кормить рыб.

Девушка пыхтит недовольно в его шею, дёргается, пытаясь вырваться, а Чонгук только улыбается, продолжая удерживать её на месте.

— Ладно, ладно, ничего бы я не сделал, — признаётся парень. — Просто потому что тебе для начала придётся сильно постараться, чтобы причинить мне достаточную боль для появления у меня желания сделать в ответ так же.

Инён на самом деле чувствует себя слишком комфортно в его объятиях, чувствует себя слишком счастливой в его присутствии, чувствует слишком желанной и будто бы действительно любимой под его взглядом, и потому жмётся ближе, руками в ответ обхватывая его талию.

— Я ведь доктор, — бурчит она. — Доктор лечит, а не калечит.

— Ты ветеринар, — хмыкает Чонгук, и Инён усмехается в ответ.

— А ты — то ещё животное, — напоминает девушка. — Или сам уже забыл?

Она чувствует, как руки его соскальзывают с её плеч, устремляясь вниз по спине, и как забираются под водолазку, которую она точно ещё не снимет ближайшие несколько дней. Он втягивает в себя воздух, словно бы лёгкие хочет заполнить запахом её шампуня, и целует в висок. Именно так, как умеет только он — совершенно целомудренно, но словно бы на деле слишком развязно, тут же заставляя сходить с ума её сердце.

— Ты говорил, что у нас планы, — напоминает Инён, чувствуя, как совершенно однозначно отзывается её тело на его прикосновения.

— Мы быстро, — очередной поцелуй в висок, и пальцы, мимолётно пробежавшиеся по рёбрам.

— Ты не умеешь быстро, — фыркает она, и мысли тут же уносят её в воспоминания о прошедшей ночи, румянцем отражающиеся на щеках.

Чонгук замирает на мгновение, потом хмыкает довольно на ухо и отстраняется.

— Сочту это за комплимент, — усмехается он и вытаскивает из кармана сигарету вместе с зажигалкой. — Иди собирайся.

— Ты ведь говорил, что куришь только после секса, — скептично подмечает Инён. — А ещё говорил, что ложь ненавидишь.

— И когда секс обламывают — тоже, — ухмыляется он и подмигивает, располагая сигарету между губами. — И да, я соврал.

Инён закатывает глаза и выходит из комнаты, делая вид, что вовсе не заметила, как чужая рука напоследок будто бы совсем ненавязчиво огладила её бедро.