Солнечная ртуть

И вот коварный ум подкинул злую мысль, и бриллианты обратились осколками стекла. Дракон ненавидел снова, отчаянно, самозабвенно ненавидел самого себя. Эрид уже не знал, что для него важно — данная клятва, которая попускала любой грех во благо короны или жизнь человека, к которому он привязался. Ада не была собственностью Агаты, королевы или его самого. Но дракон собирался отвести её в Йэр. Она-то вроде и не против, только никто ведь не спрашивал. Девушка в праве сама решать, но оборотень ей об этом не скажет, а сделает так, как ему приказали и как прикажут вновь. Да кто она ему, в конце концов? Не торитт, и точно не возлюбленная. Друг? Для этого Ада слишком скрытная. Не раз мимолётное увлечение его речами сменялось у неё агрессией и отчуждённостью. Дракон подозревал, что видит в Аде только интересную игрушку — забавную неуклюжую, очаровательную. Да ещё именитую. С такой одержимостью коллекционеры собирают ничем не примечательных на вид кукол. Эрид бы никому её не отдал, просто потому что в глубине души всегда был собственником. А ещё потому, что другие могут причинить Аде боль. Его «игрушку» никто не смеет ранить — только он сам. Но пусть этого никогда не случится, пусть она видит прекрасные сны и никогда не узнает, какой злобой на самом деле наполнен тот, кто сейчас охраняет её сон.

Слёзы оборотней золотые. Они никогда не бывают вызваны жалостью к себе, но могут появиться из-за злости и гнева на свою суть. На чёрную, а вовсе не золотую душу — которой, как многие считают, у драконов нет.

Когда Эрид почувствовал, что щека у него мокрая, то пришёл в ярость. Казалось, ненависть разорвёт его на части! Однако мирное дыхание спящих людей упокоило дракона. Вспышка злости утихла, не успев начаться. Эрид давно отпустил то, что было в прошлом, а для страданий из-за настоящего пока что нет причин.

Чтобы вновь не поддаться эмоциям, мужчина тихо поднялся с пола вышел из комнаты. Даже в этом мире существовала поговорка «утро вечера мудренее».

Глава 64 Всё идёт по плану

Чтобы выбраться из грота, пришлось снова обращаться драконом. С горем пополам Эрид поднялся над отвесной стеной и тяжело опустился на землю. На крыле был вывернут сустав. В человеческом облике просто болел локоть, так что оборотень поспешил вернуть себе двуногий вид. Правая ступня, к слову, тоже оказалась не в порядке: из-за вывиха приходилось немного хромать. Боли Эрид почти не чувствовал, радуясь, что так хорошо управляет своим избитым телом. Хотя наверное, всё дело в шоке.

Старейшина, главный маг, неожиданно резво поскакал ему на встречу.

— Дракон Сиены, куда он полетел?

— Далеко. На восток, к Огненной горе.

— Но…

У мага один глаз был золотым, второй — просто карим, с блестящи кружочком на радужке. Он щурился, надеясь, что это подвох.

— Его там, знаете ли, ждут некие древние силы, — развеял сомнения Эрид.

— Так значит, погиб?

— Он работает над этим.

Старейшина пожевал губами, что-то прикидывая.

— Выходит, Нердал фактически уже мёртв. И теперь в королевстве новый Старший дракон.

Он, как и маги, которые стягивались в их сторону, задумчиво, с явным разочарованием, уставился на Эрида. Они уже оплакивали беды, которые принесёт этот монстр, ставший в одночасье первым из себе подобных. В элитном отряде Небесной армады произошли грандиозные перемены. Маги выражали свою скорбь и недовольство так же, как показывали любое другое человеческое чувство: никак.

— Что ж. Это не наша игра, от политики здесь давно все отошли. Не считая твоей торитт, дракон. Она сейчас там — старейшина махнул рукой в сторону оранжевой кляксы, распростёртой на земле. — Якобы упала в обморок, когда мы просили её что-то предпринять, дабы остановить смертоубийство. На Чёрных островах, знаешь ли, никто не смеет отнимать чужие жизни. Не смел до сего дня.

Его надменный тон Эриду надоел. Запугивать, указывать магу на его место не было сил, так что дракон просто начал язвить.

— Да ладно вам, Нердал улетел вполне себе живым. Вам ли не знать, что мы испускаем дух лишь на Огненной горе? Он даже ещё не добрался до неё! Так что если кто и погиб на вашей земле, то лишь парочка муравьёв и несколько домиков.

Постройки в самом деле превратились в груду камней. Одна башня, впрочем, держалась, только двухметровая брешь портила фасад. Казалось, Старейшина сейчас потеряет терпение, но он только крепче сжал челюсти.

— Забирай свою торитт. Ей здесь не место. Мы почувствовали телепатическую силу, которой она воздействовала на тебя. Всему причиной Агата, хотя орудием был ты. Это, однако, не освобождает тебя от ответственности. Жаль, что мы не поняли, что такое старшая дочь Сиены. Так что и на магах лежит вина, мы признаём это и будем расплачиваться. Теперь уходите.

Эрид пропустил всё мимо ушей, раздумывая над тем, как скоро здоровье полностью восстановится. Он пытался думать только об этом, но снова и снова вспоминал о том, что приводило в ужас. Переместив вес на здоровую ногу, оборотень со скучающим видом спросил:

— Так она в обмороке или просто принимает солнечную ванну?