Солнечная ртуть

— Иди к чёрту.

— Не могу. Мы с тобой идём на концерт.

Девушка улыбнулась, и они принялись составлять план действий. Ада, как обыкновенный человек, отправится в клуб на автобусе, а Эрид незримо последует за ней в любом из угодный ему обликов. А дальше будет делать, что захочет. Он мог остаться невидимым или сделаться материальным и получать те же эмоции, что и сотни людей вокруг — девушка предоставила дракону полную свободу действий. Её мысли целиком и полностью сосредоточились на иностранных артистах, которые собрались нынче вечером драть глотки и рвать струны гитар. Всё остальное, включая скорый экзамен и путешествие в иную параллель, ни мало Аду не заботило.

Она была счастлива, тихо и застенчиво счастлива.

Внутри клуба было душно и накурено, кто-то размахивал бутылками с пивом, а кто-то громко, возбуждённо хохотал. Девушка здесь чувствовала себя как дома. Её не смущала теснота и чужие потные плечи, загораживающие обзор. Ада проявила несвойственную себе грациозность и протиснулась среди всех этих тел ближе к сцене. Эрид не следовал за ней. Он оглядывал зал, оставаясь невидимым, хотя всякая необходимость этого отпала. Множество людей облачилось в чёрную кожу. Дракон пришёлся бы ко двору как нельзя лучше, даже не пряча глаза: здесь многие щеголяли цветными линзами и пёстрыми волосами.

Погасили свет, заревела толпа. Сотни людей с таким упоением смотрели перед собой, что если бы у них за спинами вдруг объявился крылатый змей, никто бы этого и не заметил.

Долгое время ничего не происходило. Эрид слонялся по клочкам свободного пространства и заглядывал туда, куда простым смертным хода не было. За кулисами бушевала особая жизнь. Какие-то люди, — видимо, те самые музыканты, — настраивали гитары, смеялись и говорила на странном, совсем не мелодичном языке. Их окружало внимание: кто-то помогал размять плечи, кто-то обводил чёрным карандашом глаза — совсем как у Ады. В помещение проникал гул и визг. Тысячный зал приходил в исступление и требовал своих кумиров. Странно было подумать, что среди этих вопящих лиц затесалась девушка-оленёнок.

Эрид вернулся к толпе. Похожее на парус полотно отгораживало сцену, на которой дракон приметил нагромождение барабанов, странный клавесин, микрофон и другие, неизвестные ему предметы. Оборотень скромно присел у самого края парусины, вытянув одну ногу и согнув вторую в колене. Спина удобно опиралась о чёрную прямоугольную коробку. Мимо сновали люди, что-то перетаскивали и перекрикивались друг с другом. Крики толпы время от времени переходили во что-то осмысленное, похожее на отрывки песен. Часто повторялось одно-единственное слово, простое и в то же время совсем чуждое языку собравшихся в зале людей. Это было название группы, которое скандировали по слогам.

Громыхнуло, раздался стук колёс и зазвучали фанфары. Куб за спиной оборотня завибрировал: звуки доносились из него. Это была вовсе не обещанная живая музыка, но толпа растолковала этот жест как сигнал к старту. И верно: артисты вразвалочку выбирались на сцену. Их силуэты хорошо виднелись по ту сторону занавеси — люди узнали своих героев и в завопили громче.

И тут оно началось. Музыканты встали в красивых героических позах, и после секундной паузы запись сменилась живым исполнением. Полотно упало, в воздух взлетели столпы огня. Прожекторы бесновались, цветными мазками выделяя лица в толпе и тех, кто украшал собой сцену.

Люди прыгали, артисты заводили толпу. Не разбирая языка друг друга, почти не слыша собственных голосов, они обменивались эмоциями. Сердца пульсировали в ритме любимых песен, руки взметались вверх, пальцы обозначали странные знаки. Обладатель расщеплённого баса своим голосом создавал весёлую, злую энергию и посылал её людям. Он получал её обратно, бумерангом, в стократном размере пришедшей из концертного зала. Каждая композиция завершалась единодушным рёвом человеческого моря, каждый припев подхватывали живые волны. Брошенные через микрофон фразы скандировались с таким старанием, будто здесь проходили военные учения.

Громче, громче! Этого требовали музыканты, этого жаждала толпа. Вместе они объединяли звуки в ядерный коктейль. Вот гитарист отложил инструмент, разбежался и прыгнул в лес протянутых рук. Он рискнул и позволил незнакомцам передавать себя как тряпичную куклу над рядами голов. Музыкант вернулся на сцену, а другом конце зала в самой гуще людей разжигали огонь. Чистая стихия! Экспрессивное выражение экстаза.

А по бокам от сцены огромные экраны дублировали всё происходящее.