Солнечная ртуть

Канцлер, будто бы извиняясь, склонил посеребрённую сединой голову. Мужчина был немолод, но полон энергии. Но в отличии от яростного, бесхитростного в общении лорд-адмирала, он умел это скрывать, надевая маску мудрой и бесстрастной старости. Раньше, когда Нердал был жив, это не так бросалось в глаза: одним взглядом дракон мог заставить замолчать обоих советников. А теперь, даже не взирая на присутствие Железной королевы, почтенные мужи всё более открыто выказывали свой характер: один рвал и метал по поводу и без, а второй улыбался и что-то скрывал. Адмирала Сиена умела приструнить без особых на то усилий. А что до канцлера, интуиция подсказывала ей, что что-то с ним не так, но доказательств не было никаких. Будучи от природы решительной и жёсткой, Сиена уже приказывала произвести обыск не только в личном кабинете сановника, но и даже в родовом особняке.

Скромняга канцлер оказался обладателем настоящих шедевров. Его коллекции оценивались в целое состояние, но самым удивительным был фонтан. Металлическое яблоко, в котором могло бы уместиться несколько человек, журчало в центре бассейна. Каждые десять минут от железного плода отходила долька, из образовавшейся бреши струилась подкрашенная бирюзой вода. Дважды в день яблоко обращало вспять все свои грани и становилось красивейшим серебряным цветком. Такой же механизм пытались заполучить как минимум двое герцогов и один граф, но советник устроил так, что никто не знал, какой мастер изготовил ему это чудо. Доподлинно было известно, что он заставил уничтожить чертежи фонтана. Странная причуда для человека, на первый взгляд, равнодушного ко всему, что не вмещается в рамки государственных дел.

Обыски не дали ничего, кроме списка сокровищ, но все они так или иначе были приобретены законно. Канцлер на то и канцлер: он слишком умён, и потому продолжает сидеть в совете по сей день. И не забывает, какой унизительной процедуре его подвергли. С каждым годом старик всё больше убеждался в том, что нет беды большей, чем Разделение Астор. До Разделения страной правили лучше, а монархи сменялись чаще, и многие из них были мужчинами. Канцлер усматривал прямую связь между этими фактами.

И, видимо, поэтому постоянно вставлял палки в колёса. Благо, его голос не был решающим.