Солнечная ртуть

Видимость становилась нулевой, в болотном зареве исчезали очертания кораблей. Мелкие, будто бы муравьи, люди теряли из виду чужих и своих. И с кроличьими сердцами ждали предсмертного крика чудовища. Вот-вот крылатая громадина отчаянно дёрнет лапами, опишет хвостом мёртвую петлю и полетит в пропасть. Это казалось самым естественным исходом битвы, флот королевы заранее оплакивал потерю своей лучшей боевой единицы. Теперь людям оставалось полагаться только на себя и на свои машины.

Понемногу туман рассеивался, а дракон всё не хотел помирать. Его смутные очертания уже угадывались там, вдалеке, на фоне вражеских кораблей. Полная тишина воцарилась в небе, зависло время — сломалось, как часы в королевской резиденции в день объявления войны. И среди мёртвого оцепенения раздался звук: неопределимый и странный. Он был похож на стон, на кашель и на смех. А потом прозвучал голос, от которого у молодых седели волосы.

— ВЫ ПЛОХО СТАРАЛИСЬ.

Шипящий, как только что спущенный газ, и рычащий как моторы небесных кораблей. Дракон в самом деле смеялся, дразнился, играл с ошалевшими от ужаса варварами как лиса с полёвкой. Ближайший к нему крейсер выдал залп. Его адмирал забыл о том, что зелёный яд, который они сами и пустили, нейтрализует действие огня. Пушка чихнула сажей, и монстр развернулся всем корпусом к нападавшим.

Тогда случилось то, что в будущем историки и поэты наверняка назовут подвигом Эрида громоподобного. Или, может, как-то более складно.

Разинув клыкастую пасть, дракон послал в броненосец столб фиолетового, как показалось многим, пламени. Но это был отнюдь не огонь: тот не принимает такие оттенки, не ломается как нервные сплетения под кожей. Это были молнии. Мутную болотную зелень разрезало сияющее, лиловое, чистое электричество.

Драконы, повелевающие огнём, казались чем-то более естественным. То, что происходило теперь — против законов бога, магии или природы.

Плавился металл, отпадали части конструкций, гнулись мачты и трубы. Фиолетово-зелёное безумие слепило и оглушало. Специфический звук электрических разрядов и запах гари закрепляли результат, сводя врагов с ума. Своим тоже пришлось не сладко: возликовав вначале, когда появился монстр, вскоре им стало не по себе. Некоторые скельтры, потеряв рассудок, сбрасывались со своих кораблей и разбивались о волны, лишь бы только не попасть под электрический шквал, не обратиться углями за считанные секунды. Чудовище уничтожало флот с исступлением. Казалось, даже его золотые глаза в состоянии убить всё живое вокруг.

Людям королевы стало страшно: что, если расправившись со скельтрами, оборотень не утолит свою кровавую жажду? Кто знал, насколько на самом деле разумно это существо. Не из-за похожих ли опасений Сиена до последнего не выпускала его на охоту? А ведь именно этот зверь некогда откусил лорд-адмиралу руку.

Увлёкшись, змей не заметил, как один из дирижаблей подобрался слишком близко. Отчаянный и дерзкий выстрел и — о чудо! — огонь не затух, а больно ужалил его в хребет. Эрид заревел, хотя никакого существенного вреда эта атака, которая могла бы в щепки разнести крупный корабль, ему не принесла. Дракон развернулся в воздухе, временно перестав поджаривать броненосцы. Рванув к дирижаблю, он мёртвой хваткой вцепился в главную гондолу управления, и повис под воздушным судном, пронзая когтями металл. Дирижабль покачнулся. Неся и без того немалый груз пушек, снарядов и людей, он не выдерживал веса дракона. А тот, с грохотом переставляя лапы, приближался к иллюминатору, царапая хвостом внешнюю обшивку. На желтоватом металле появлялся шов, напоминающий рваную рану.

Заняв наилучшую позицию, оборотень остановился, и на миг замер, покачиваясь в небе вместе с кораблём и запертыми там людьми. В следующую секунду длинная шея нелепо изогнулась назад и в бок. Голова, с перепончатыми отростками вроде ушей, со всей силы врезалась в стекло. И ещё раз. Монстр остервенело бился головой — так, как это делают сумасшедшие, разбивая свои черепные коробки о стены. Иллюминатор, подготовленный для лобовых артиллерийский атак, покрылся трещинами. Они кратерами разрастались и осыпались прозрачным песком. На четвёртом ударе ничто не отделяло пилотов от истекающей золотом пасти.

У чудовищ кровь золотая — давно известный факт, в который многие не верили. Она смешалась с красной, когда клыки впились в плечи и спины. Дракон не пожирал людей, он просто их выкидывал в серо-зелёный небесный простор, и они с воплями летели в равнодушное море.

Как быстро это произошло! Оставшись без управления, дирижабль начал падать, и только тогда змей отцепился, лязгнув зубами ему на прощание. Это был на удивление изысканный, и потому странный жест. Такой светский. Как у человека.

Некоторые суда скельтров успели скрыться, остались лишь самые мощные. Часть из них была на ходу, другие — догорали и плавились. Замедляли движение лопасти и винты, двигатели глохли, а варвары выли, видя близкую победу Небесной армады.