Солнечная сторона улицы

А в тот день, отойдя от окна, я почувствовал жгучий стыд за то, что могу бегать и прыгать, и вообще не знаю, что такое болезни, но все не найду себе занятия. Я вспомнил совет Кольки и решил по-настоящему освоить плотницкое ремесло, и вновь несколько дней усердно чинил заборы, но потом Игорь дал мне прочитать книгу про мореплавателей и я окончательно и бесповоротно решил стать капитаном, и непременно — капитаном дальнего плавания, чтобы бороздить океанские просторы, с тайной надеждой открыть какой-нибудь еще не открытый остров.

ДУХОВОЙ ОРКЕСТР

В том приволжском городке было три достопримечательности: пристань, речной техникум и духовой оркестр судоремонтного завода. Ни пристани мальчишки мечтали.

Игорь мечтал стать речным капитаном; он носил тельняшку, рисовал чернилами на руках якоря и объяснял девчонкам, что створные знаки на берегу — не для мебели, а бакены, вехи и буи на реке — далеко не игрушки, как думают некоторые с пассажирских судов.

Игорь собирался поступать в речной техникум, чтобы получить права судоводителя и ходить на разных посудинах до Черного моря, и дальше, пересекая проливы, бороздить океанские просторы и, если особенно повезет, открывать еще неоткрытые земли. По сути дела в мечтах Игоря обыкновенный речной капитан как-то незаметно, плавно превращался в морского капитана дальнего плавания и в конечном счете становился бывалым морским волком.

Здоровяк Леха мечтал работать слесарем на заводе; у него оттопыривались карманы от гаечных ключей; при случае он хвастался моторной лодкой, которую собирался строить в будущем. Как и Игорь, Леха планировал кое-где побывать, но в более ограниченном районе плавания — ему хватало и бассейна Волги.

Была у мальчишек и общая мечта — играть в духовом оркестре: Игорь по-настоящему любил музыку, а Леха хотел просто «дудеть, чтоб всех веселить» и «подрабатывать на свадьбах и похоронах».

Попробуй быть спокойным, когда по улице, сверкая медью, марширует духовой оркестр! Когда воздух сотрясается от объемных звуков, четкого, упругого ритма! В тебя вселяются приподнятость и бодрость; непроизвольно начинаешь подпевать, подстраиваешься под шаг оркестрантов. Духовой оркестр — единственный из всех транспортабельный, то есть играющий на ходу. И самый яркий — по набору инструментов. Он — яркая брошь на платье музыкального искусства, если можно так выразиться.

Духовой оркестр многолик: на парадах — это оркестр энтузиазма, на вокзалах и пристанях — оркестр встреч и расставаний, на танцах — оркестр чувств, на похоронах — оркестр прощания. А музыканты-духовики, как правило, неунывающие люди.

— Как вы так здорово играете? — спросил однажды Игорь заводского тромбониста.

— Нам просто интересно жить, — ответил тот и, проиграв что-то затейливое, пояснил: — Есть люди прямолинейные; они идут по жизни, как в туннеле, ничего не видят вокруг. И сами не меняются и не вносят в мир ничего своего. А мы все время меняемся: сегодня здесь играем, завтра там, и все расцвечиваем музыкой.

Во время войны заводские музыканты-духовики ушли на фронт и никто из них не вернулся. После войны без неунывающих людей в городке воцарилась довольно унылая атмосфера. Иногда в заводском клубе заводили патефон, но многим тогда было не до танцев, да и танцевать под пластинки — совсем не то, что танцевать под оркестр, не тот душевный настрой — это понятно каждому, кто хоть немного разбирается в музыке.

Однажды на чердаке клуба, среди пыльной рухляди, случайно обнаружили несколько инструментов; все они были с вмятинами и побитыми раструбами; медь матовая, с налетом зелени; внутри трубы и альта виднелась коррозия, у тубы не хватало мундштука, у тромбона — кулисы.

Инструменты обнаружил столичный школьник Олег, который приехал на летние каникулы к деду, сторожу клуба. Олег целыми днями плавал в Волге, прямо не вылезал из воды, и все удивлялся, что дед, еще сравнительно молодой, живет у реки и не плавает.

— Я купаюсь в роскоши, — усмехнулся дед. — После кинофильмов и танцев закрываю клуб изнутри и за сценой почитываю книжки. Там старинная мебель, обитая плюшем. Развалюсь в ней как царь, купаюсь в роскоши…

Как-то, наплававшись до посинения в Волге, Олег зашел в клуб, посмотреть на «купанье» деда; облазил в клубе все закутки и на чердаке обнаружил инструменты. А надо сказать, Олег был на редкость музыкальным пареньком — одно время даже учился в музыкальной школе, но потом более сильная тяга к спорту отодвинула музыку на дальний план. И вдруг эти инструменты!

Олег взял трубу — у нее был наиболее приличный вид — и за сценой, в дедовских «хоромах», привел инструмент в надлежащий вид: снаружи отчистил пылью от кирпича, внутри — зубным порошком с водой; затем смазал клапана бриолином и… с того дня плавал только по утрам, а весь день играл на трубе.