Солнечная воительница

Ящер сделал так, как велел ему Бог. Он закрыл глаза и повалился на бок, устало вздыхая. Когда он заснул, Смерть отрешился от всех мыслей. Он начал медитировать и, погрузившись в состояние полудремы, принялся искать… искать…

Он без труда нащупал мучительную связь, которая привела его к маленькому раненому терьеру по имени Одиссей. Он проследовал по тонкой нити боли, ощущая ее неувядающим шестым чувством, которое миллионы лет соединяло Его с человечеством и миром смертных.

Бог не видел животное. Он мог лишь чувствовать Одиссея – его боль, страх и жар, нарастающий в его маленьком теле, которое отчаянно сражалось с инфекцией.

– Услышь меня, маленький зверь, – прошептал Смерть раненому псу.

Внимание животного обратилось внутрь себя: терьер вдруг обнаружил нить, которая связывала его со Смертью.

Да! Правильно! Услышь меня, маленький зверь. Откройся мне! Благодаря твоей ране мы стали так близки! А теперь мы станем еще ближе…

Смерть чувствовал, как сознание пса испуганно отступает от Него и стремится к его спутнику, Тадеусу, в поисках утешения.

И в этот момент Смерть нанес удар.

Через глубинную связь пса и его спутника Бог дотянулся до самого разума Тадеуса. Оказавшись внутри, Смерть осторожно, мягко ощупал его – и немедленно был вознагражден знанием. Превыше всего на свете этот смертный жаждал власти. А значит, Тадеус был готов к Жатве.

– Ты мог бы иметь больше, – шепнул Бог Охотнику. – Ты заслуживаешь большего. Тебе нужна только власть…

«Нам нужна власть! – услышал Бог Смерти резкий голос Тадеуса, который обращался к собравшимся вокруг мужчинам. – Если мы хотим вернуть Племени былое величие, нам нужно больше власти».

«О какой власти ты говоришь, Тадеус?» – спросил один из присутствующих.

«Место предводителя! Это единственная власть, которая имеет значение», – ответил Тадеус.

«Но она у нас уже есть, – сказал другой. – Ты ведь теперь Глава Охотников».

«Я говорю не о главенстве над Охотниками, – сказал Тадеус. – Мы должны вести за собой все Племя».

«Звучит неплохо, но этому не бывать, – сказал еще один Охотник. – Ведь наши спутники – терьеры, а не овчарки».

Смерть почувствовал, как Тадеуса затопил гнев.

Признай свой праведный гнев! Прими его! Используй его! И не позволяй им говорить, что тебе можно, а что нельзя.

«Не смей говорить, что мне можно, а что нельзя!» – взорвался Тадеус.

В повисшей в воздухе неловкой тишине раздался голос другого Охотника:

«Тадеус, я слышал, как некоторые говорили, что нам надо послушать ту землерылиху и поклясться, что мы больше не будем брать рабов, а ей обеспечим свободный проход по нашей территории, чтобы она могла исцелить раненых».

«Из-за этой дряни начался пожар, из-за нее Одиссей пострадал. Если она сюда и вернется, то только на веревке», – выплюнул Тадеус.

Да, – проворковал Смерть.

«Но она умеет призывать солнечный огонь. Как же нам заставить ее подчиняться?»

Ты бы мог заставить ее, будь у тебя больше власти, – прошептал Смерть.

«Я что-нибудь придумаю. Я же лидер», – сказал Тадеус.

Верно, – подхватил Смерть. – Тебе нужно только больше власти.

«Может, она и умеет призывать солнечный огонь, но она землерылиха. И женщина. Я позабочусь об этой дряни».

Да! – подзадоривал его Смерть. – Да-а-а…

Богу быстро наскучили разглагольствования Тадеуса, и Его внимание сместилось внутрь. Он принялся искать… искать… искать…

Искать, как искал всегда, свою спящую Супругу.

Он был удивлен тому, как быстро Он ее нашел. Она была рядом, на границе Его сознания. Великая Мать-Земля, дарительница жизни, Его неизменная любовница спала, лежа на боку посреди поросшей мхом рощи. Ее обнаженная кожа была цвета луны. Ее темные волосы сияющим шелковым потоком струились по гладким плечам до самой талии. Ее груди были полными и совершенными. Ее глаза были закрыты, а на губах играла легкая улыбка, словно она видела приятный сон.

– Супруга моя! Как я по тебе скучал!

– Ах, любовь моя. Я слышу Твой голос за пределами своего разума, но не вижу Тебя во сне. Ты уже проснулся?

– Нет! Я занял тело воина – и нашел тело для тебя, любимая. Скоро я попрошу тебя проснуться и присоединиться ко мне во плоти, и тогда мы вместе будем править миром смертных, и нам будут поклоняться, как поклонялись когда-то!