Солнечные часы

— Однако юноша был вполне уверен, — печально возразила мисс Огилви. — Но право, лишних десять человек — а мы так рассчитывали остаться одни!

— Не думаю, что нам стоит об этом беспокоиться. Уверена, мой отец со мной согласится…

Она вдруг смолкла и устремила взгляд через дорогу, туда, где только что остановился автобус, привозящий туристов или случайного путешественника, решившего пообедать в гостинице, или пожилого человека, приехавшего сделать перепись оставшегося населения. Сегодня из автобуса вышел мистер Дьюэрс, почтмейстер: все знали, что вчера он отправился в город провожать сына в армию; и теперь мистер Дьюэрс стоял на углу с чемоданом и разговаривал с каким-то незнакомцем.

Тетя Фэнни внимательно разглядывала незнакомца.

Да, согласился незнакомец за чаем с сэндвичами в местной гостинице; да, он не местный. Его тон как бы намекал, что он хорошо известен в далеких деревнях по всему свету, и лишь здесь о нем никто не слышал. Он бродил, легко узнаваемый, по экзотическим улицам, поднимая сандалиями пыль; медленно тащился за повозкой, запряженной быками, или рикшей, или собачьей упряжкой, отбрасывая полы кашемирового пальто или меховой шубы; прятал глаза от солнца, укрывал голову от снега, не дрогнув, смотрел в лицо тайфунам и наводнениям; повидал многое, недоступное простым обывателям; смеялся и разговаривал на странных языках; да, он здесь чужой. Даже тетя Фэнни не осмелилась спросить, откуда он; зато поинтересовалась, куда направляется, как будто не видела его возле автобуса.

Незнакомец был непритворно удивлен, когда тетя Фэнни пригласила его в Большой дом, словно приглашение было слишком поспешным, словно его застигли врасплох на стадии подготовки вкрадчивых комплиментов и тонких манипуляций, вдруг оказавшихся ненужными.

— Разве вы не хотите знать, как меня зовут? — спросил он.

— Видимо, придется как-то представить вас моему брату, — сказала тетя Фэнни. — Хотя вряд ли ваша фамилия имеет какое-то значение…

Странник переводил взгляд с тети Фэнни на мисс Огилви и обратно.

— А как же мои рекомендации? — спросил он.

— Наверняка поддельные, — дружелюбно заметила тетя Фэнни. — Мама как-то наняла дворецкого с поддельными рекомендациями — оказался бывшим заключенным.

— Понятно…

— Мой отец сразу его заподозрил — из-за походки. Разумеется, если я приглашаю вас в гости, то не стану спрашивать никаких рекомендаций.

— Об этом я как-то не подумал, — признался незнакомец.

— Кажется, у него военная выправка, — заметила мисс Огилви, как будто незнакомец, будучи существом и впрямь необычным, мог ее не слышать.

— Капитан Скарабомбардон[8], — неожиданно произнесла тетя Фэнни.

— К вашим услугам, — отозвался незнакомец, донельзя удивленный.

— В любом случае, — заметила мисс Огилви, — когда придет время, мы все станем плечом к плечу, очищенные от греха…

— Не припомню, чтобы мой отец упоминал подобные сентенции, — возразила тетя Фэнни. — Вам очень повезло, капитан Скарабомбардон. Пойдемте, скоро приедет Джулия.

— А вы кто такой? — поинтересовалась Джулия, когда незнакомец помогал тете Фэнни сесть в машину.

— Это капитан, — с готовностью пояснила мисс Огилви. — Он едет с нами, его тетя Фэнни пригласила.

— Капитан? — переспросила Джулия — на деле она была не слишком умна. — Капитан чего?

— Если б я знал… — ответил тот.

— Капитан Скарабомбардон? — переспросил Эссекс. — А я тогда кто, Арлекин? Я надеялся на что-то более героическое. Я когда-нибудь рассказывал вам о полете на Луну?

— Капитан, не желаете вина? — предложила миссис Хэллоран.

«Истинно верующие» не заставили себя ждать; видимо, сроки поджимали. В любом случае, на следующее утро миссис Хэллоран получила письмо, написанное коричневыми чернилами на лиловой бумаге и сильно надушенное гвоздикой. Миссис Хэллоран прочла письмо вслух, держа на расстоянии вытянутой руки: