Солнечные часы

— А вот мой отец, — встряла тетя Фэнни, опасаясь назревающей ссоры, — был замечательным человеком. Помню, о вашем отце он отзывался с большой благосклонностью, мисс Инвернесс.

— В любом случае, это не очень похоже на корону, сестра, — мягко вставила мисс Дебора. — Скромный золотой ободок…

Мисс Инвернесс покосилась на сестру и произнесла твердым тоном:

— Какой у вас прекрасный сад, миссис Хэллоран. Вы, должно быть, им гордитесь.

Однако миссис Хэллоран уже отвернулась, чтобы поприветствовать школьную учительницу и мистера Армстронга, почтмейстера.

Сперва лужайка выглядела приятно пустой под японскими фонариками; обе мисс Инвернесс прогуливались в компании мисс Огилви, восхищаясь декоративными кустами; затем мистер Армстронг и школьная учительница, приветствовав обеих мисс Инвернесс, отошли посмотреть на солнечные часы; наконец прибыла следующая группа гостей в одной машине. Миссис Уиллоу передала свой пост у входа Арабелле и присоединилась к капитану под большим навесом, где должны были подавать шампанское. В жаровне шипели и брызгались ростбифы; Джулию послали надзирать за остальными закусками во втором тенте, возле барбекю. Миссис Хэллоран осталась сидеть в кресле на террасе, и каждого гостя подводили к ней, чтобы поздороваться. Тетя Фэнни и мисс Огилви постепенно начали направлять гостей в сторону навеса с шампанским, где миссис Уиллоу уверяла сомневающихся в его волшебных свойствах; хотя данный напиток и был большей частью неизвестен деревенским, миссис Хэллоран считала его единственным подобающим для торжества. Капитан, вступив в преступный сговор с Эссексом за спиной у миссис Хэллоран, выставил из ее погребов огромный запас пива; в комбинации с шампанским оно способствовало повышению общего градуса настроения, быстро распространявшегося среди гостей.

Эссекс и Глория демонстративно избегали друг друга. Глория оставалась дежурить у входа, а Эссекс нависал над креслом миссис Хэллоран, выполняя небольшие поручения и надзирая за общим «ходом сражения», словно генерал с наблюдательного пункта. Подводя гостей к миссис Хэллоран, Глория молча проходила мимо Эссекса, и миссис Хэллоран, забавляясь, подмечала каждый жест взаимного неравнодушия, однако от комментариев воздержалась.

Общее движение на лужайке было организовано по часовой стрелке: приветствовав миссис Хэллоран, гости спускались с террасы, попадали в водоворот толпы, проходили мимо солнечных часов, любуясь по пути видом и японскими фонариками, не отходя далеко от главной лужайки, затем сворачивали под навес с шампанским и снова выходили наружу, повторяя тот же самый круг. Обе мисс Инвернесс, пригубив по бокалу с шампанским, сидели с краю общей группы на стульях, заботливо предоставленных Эссексом; старую миссис Пибоди, мать мистера Пибоди, теперешнего владельца гостиницы «Кэрридж-Инн», усадили неподалеку; перед ними то и дело останавливались небольшие группы людей, обменивались парой фраз и двигались дальше.

Деревенские, близко знавшие друг друга дома, под наблюдением миссис Хэллоран вели себя более чопорно. Миссис Пибоди, помнившая с точностью до дня, на чьих похоронах в последний раз мистер Штраус, мясник, показывался в синем саржевом костюме и почему юный Уоткинс все-таки пришел, и сколько миссис Хэллоран переплатила за шампанское, была в высшей степени удивлена всей этой затеей; говорят, она даже отметила, что у первого мистера Хэллорана хватало здравого смысла, чтобы не приглашать деревенских к себе домой.

— И надо сказать, — добавила она, обращаясь к капитану, который принес ей бокал с шампанским, — в то время у нас тоже хватало здравого смысла, чтобы туда не ходить.

— Побрякушки… — высказывалась мисс Инвернесс перед небольшой группой гостей. — Побрякушки и высокомерие!

— Мой отец всегда проявлял к вам огромный интерес! — Тетя Фэнни нежно улыбалась мистеру Штраусу, мяснику, и миссис Отис, которая давала уроки танцев. — Он видел в вас… близких друзей, правда! Он был замечательным человеком.

— Да-да, замечательным, — послушно повторила миссис Отис, а мистер Штраус молча кивнул.

— Помню, когда он впервые заговорил о постройке Большого дома, то сразу подумал о вас, о деревенских. «Мы всегда должны о них заботиться, — говорил отец, — ведь они будут обращаться к нам за помощью, за советом…»

— Да-да, конечно, — поддакнула миссис Отис, а мистер Штраус кивнул.

— Думаю, вы согласитесь, — продолжала тетя Фэнни, — что мы в Большом доме всегда обращались с вами как надо. Даже сейчас мы устроили этот дорогостоящий праздник только ради вас. Мой отец наверняка был бы доволен.

— Наверняка, — эхом откликнулась миссис Отис, а мистер Штраус кивнул.

— Разумеется — и поверьте, мне совсем не хочется это озвучивать — вы и сами понимаете: как бы мы ни были к вам привязаны, мы уже не можем просить моего отца включить и вас. Я уверена, он сожалеет не меньше нашего и будет тяжело переживать потерю своих друзей!

— Он был замечательным человеком, — повторила миссис Отис, несколько озадаченная, а мистер Штраус кивнул.

— Он ценил хороший бифштекс…