Солнечные часы с кукушкой

Вроде, розданы долги. Полегчало на душе,
                         и в кармане тоже пусто.
Мимо окон дождь прошёл. Он прошлёпал и пропал…
                         завернул за дом кирпичный.
Ветер ёжится и зябнет, весь всклокоченный и мокрый,
                         по дороге бродит грустно.
А в окне напротив – поп к телевизору прилип,
                         смотрит триллер заграничный.

Может, осень на меня так подействовала вдруг?

                         Я – как Ной перед потопом.
Птицы в стаи собрались. Суетятся и галдят…
                         Только что мне толку в этом?
Вот и прыть уже не та, чтоб с окошка – в стремена,
                         и над пропастью – галопом!
Мне давно смертельно лень и куда-нибудь лететь,
                         и скандалить с белым светом

Капли падают с карниза, будто кто-то на рояле

                         по складам играет марши…
У меня беда со слухом. Я почти не слышу фальши:
                         где-то брякает – и ладно!
Лето, хмурое, уходит, не оглядываясь, будто
                         вслед ему никто не машет…
И само не знает толком: на кого оно в обиде,
                         и вернётся ли обратно?

Через поток

1

Синяк под глазом и распахнуто пальто.
Играет музыка, солируя трубой.
Горят огни над входом цирка шапито,
и шины шоркают по мокрой мостовой.
Блуждают тени по извилинам аллей,
среди скамеек и скрипучих фонарей.

Толкучка улиц. Полутёмные дворы.

Перед витринами – пирожные лотки.
Горят рекламы, будто звёздные миры.
И рассыпаются трамвайные звонки.
И свежесть вечера. И дым от папирос.
И режут глаз осколки острых летних звёзд.

2

Что было будущим, то минуло давно.
Бикфордов шнур… а по небу бежит огонь
длиною в сердца стук и шириной в ладонь…
И жизнь обратно не прокрутишь, как кино:
рассвет блеснёт своим единственным огнём —
и ни тебя… ни той афиши под дождём…

Никто два раза не войдёт в один поток

(так кто-то умный недвусмысленно сказал).
И утекает время каплями в песок.
И не проглотят дважды омуты зеркал
ни отрока с обветренной губой,
ни старца с голубою сединой.

«Я и во сне разучилась летать……»

Я и во сне разучилась летать…
Просто
присыпало пылью дорог
звёзды…
Для Вечности это не срок.
Ветер устал через лужи скакать…

Снится, как в детстве: гудят провода,

ветер в лицо и гроза за спиной.
Строем – столбы на дороге пустой.
Пыль… И не помню: бежала – куда?

Может быть, где-то, на той стороне

шумной реки голубей небосвод?
И лопухи. И жарки по весне.
И тишина, незнакомая мне,
пух тополиный в ладошке несёт.

Там, за забором, по краю земли

глубже озёра и ярче закат…
Жаль, что последние крылья мои
даже во сне – будто плети висят.

Я и во сне разучилась…

Опять,
слышишь, часы на комоде: «тик-так…»
Ясно, для Вечности это пустяк:
плащ её белый туманом пропах,
звёзды – как мелкая пыль на зубах…

…Ветер устал через лужи скакать…

«А под ногами – мокрая дорога…»