Солнечные пятна

— Полезного? — ан-Надм вышел из себя. — Вы хотите чего-то полезного? Так прыгните вниз, почтеннейший Абу-Вафик. Может быть, задавите врага-другого. Ничего более полезного я не вижу.

— Сын шакала! — зашипел вазир войск, выхватывая кинжал. — Это неслыханно! Я убью тебя, проклятый язычник!

— Язычник? Да я меньше язычник, чем вы! Вы хоть знаете, что ваш пророк скопировал свое Послание с книги «О вознесении к свету»из старой Урукашты?

Старикашка завыл и бросился на него, но ан-Надм был проворнее. Он отвел руку с кинжалом, толкнул шейха ладонью в бок и подставил подножку. Тот как бежал, так и упал, да прямо между зубцов башни. Ан-Надм поддернул его за пояс, и старик полетел вниз, не переставая вопить и изрыгать брань. Ан-Надм проводил его взглядом.

— Ну вот, даже здесь он оказался никчемен, не смог убить ни одного врага,— он повернулся к вазирам. — Досточтимые шейхи. Признаем, война проиграна.

Шум битвы между тем изменился. Все кинулись смотреть, что произошло, и у ан-Надма вырвался вопль изумления, смешанного с радостью.

Шамаль не пал. Очевидно, победа в порту осталась за ним, и теперь он пришел на помощь, приведя с собой остатки ханской армии.

Всадники быстро оттеснили вражескую пехоту к стене и прикончили. Затем, спешившись, вместе с солдатами отвоевали стену, почувствовав прилив боевого духа, а потом и вовсе принялись теснить врагов по мосту обратно к западному берегу.

Все ликовали. Казалось, само восходящее солнце — символ Востока — придает им уверенность, хотя и скрывается за плотными облаками.

— Все не так плохо, — заявил Решем-Цедер. — Пророчества не лгут!

С запада прилетело бревно, вонзилось в ряды воинов и прорубило в них длинную просеку: враг использовал баллисты. Еще несколько таких снарядов упало, и напор войска Востока ослабел. Линия схватки опять начала приближаться.

У ан-Надма тоже были баллисты, но они стояли вдоль восточных стен на случай сухопутной осады; перевезти их на запад никто не додумался. Сейчас был самый подходящий случай. Он послал писца обеспечить это.

Вражеские баллисты перестали стрелять: линия схватки вплотную подошла к стенам Шемкента. Как раз в это время заработали баллисты Востока. Горящие бревна внесли сумятицу в ряды врагов, к сожалению, оставив мост невредимым. Однако пехота налегла с новыми силами, и бой опять стал удаляться.

Какой-то болезненный азарт обуял ан-Надма. Он уже не боялся, не переживал о стране. Он думал лишь об одном — кто победит сегодня? Сколько воинов у Запада? И сколько осталось у нас?

Снаряды баллист летели с обеих сторон, иногда сталкиваясь в воздухе и разлетаясь в щепки. Кровь лилась с моста, как дождь, и воды Шема ниже по течению стали красными. Это было безумие, все понимали — и продолжали сражаться, будто боги отняли у них разум. Силы были равны, никто не мог победить, а когда никто не побеждает — все проигрывают. И все поняли это, и ожесточились, и поклялись себе убить столько врагов, сколько смогут, и пасть героями — ибо пути назад не было. И только чудо могло спасти их от полного взаимоуничтожения. И все ждали лишь этого чуда. И оно случилось.

Воскресение

— Смотрите! Смотрите!..

В прореху облаков неожиданно прыснуло солнце, тронув косым лучом реку выше по течению, и в этом пятне света все увидели небольшую ладью с парусом белым, как снег, и на носу ладьи все увидели ее.

Дева Алов, Умершая и Воскресшая.

Одетая в белое платье, развевающееся на ветру, она сияла на солнце, и казалось, она сама и была солнцем.

Все тут же забыли о войне, о врагах, стоявших вокруг. Оружие выпало из рук воинов Запада. Они пали на колени и заплакали от удивления, радости и благоговения перед чудом — ведь многие из них видели ее мертвой всего несколько дней назад! И воины Востока тоже плакали — кто-то, будучи не в силах сдержать чувств от созерцания чуда, а кто-то пораженный величественной красотой ее и неземным сиянием, что ее окружало.

Безмолвие воцарилось над рекой, где только что звенела сталь и кричали умирающие.

А маленький корабль плыл дальше, и солнце следовало за ним. Он проплыл под мостом, и капли крови, падающие оттуда, расцвели алыми цветами на белоснежных парусах его и на одеянии Бессмертной Девы.

— Идите за мной!

Она указала на запад, в Симиус.

Корабль спустился к морю и ушел направо в гавань.

Долго еще воины стояли на мосту на коленях, не в силах двигаться. Наконец, первое очарование сошло, и они, с трудом поднимаясь, помогая друг другу, обнявшись все вместе — степной наездник и ромелийский гоплит, недждский ассасин или бородач из Леса — потянулись в столицу Запада.

Война закончилась, это было очевидно. Ан-Надм стряхнул с себя остатки наваждения.

— Что…Что это было?

— Принцесса Алов, — сказал Решем-Цедер. — Воскресла из мертвых.

— Разве это возможно?

— Но ты же видел ее. Она жива. А была мертвой.

— Значит, это не она! — ан-Надм пытался дать чуду разумное объяснение. — Они опять начинают свои шуточки с подставными правителями. Как двести лет назад.

— Но это она, — сказал Файдуддин-паша. — Я знаю принцессу, и говорю вам: сейчас на корабле была именно она.