Солнечные Звери

Оставив свои вещи в номере, я спустился за Тревором. Я решил поселить его в своём номере, специально взял с раздельной кроватью. Портье только улыбнулся, увидев нас. В конце концов, мы ничего не нарушали, в гостинице не возбранялось принимать гостей.

Почти сразу после того, как мы по очереди помылись в душе, принесли завтрак.

— У меня очень странное чувство, — сказал Тревор, накалывая на вилку кусочек омлета.

— М-м-м? — я старался есть быстрее, рассчитывая поспать ещё хотя бы часок.

— Мы знаем, что наступил конец света. При этом заселились в отель. Сходили в душ. Завтракаем. Будто ничего не произошло.

— Наслаждайся, — посоветовал я, — скоро этого ничего не будет.

17

Я снова на плато Путорана. Парю над землёй в лёгких потоках восходящего воздуха.

Тут многое изменилось. Это место больше не похоже на Землю. Даже уцелевшие потоки древней лавы, голые и чёрные, теперь выглядят совершенно чужеродно.

Долины заполнены чёрным лесом. Стволы этих «деревьев» ощерились бритвенно-острыми лезвиями. Какие-то существа бредут по тропинкам, которые когда-то были реками. Издалека они напоминают людей, но когда я снижаюсь, специально чтобы рассмотреть их поближе — понимаю, что у них неправильные пропорции и огромные размеры. А вместо головы — что-то вроде розовых воронок, из которых поднимается желтоватый дымок. Он сливается в воздухе в сплошное облако.

Я вижу своё крыло. Где-то в глубине меня ещё живёт страх от изменений. Вместо перьев теперь тонкие, слипшиеся нити. И сами крылья перетянуты тонкими перламутровыми перепонками. Я ещё помню, что когда-то был орлом. Помню след странного существа, захватившего мой разум. Помню, как освободился и пытался вернуться домой.

А потом я стал частью чего-то большего. Осознание этого вновь наполняет меня спокойствием. Я вдыхаю жёлтый дым и лечу дальше — до самой границы нового мира. Мне нужно работать.

Невероятным усилием воли мне удаётся отделить своё сознание и сознание существа, которое когда-то было орлом. Теперь я затаился на границе его восприятия.

Происходящее вокруг внушает даже не ужас; это экзистенциальная оторопь от встречи с чем-то настолько чужим, что даже попытка понять это вызывает ментальную боль.

И всё же я остаюсь здесь. Я ищу чего-то там, внизу — среди переплетений Чёрного Леса и волн Серой Реки. Среди странных созданий, которые, разрушая наш мир, создают питательную среду для нового, единственного обитателя планеты. У которого даже нет имени, как, возможно, нет и сознания.

Существо, которое несёт меня, делает вираж, следуя одному ему известному плану.

И тут, скользнув взглядом по голой чёрной скале, я вижу то, что выводит меня из состояния пассивного наблюдателя.

Я осторожно касаюсь сознания своего носителя. Аккуратно — так, чтобы он ничего не заметил — веду его к точке, которая меня заинтересовала.

Снова пролетаем рядом. Нет, это не ошибка, и не игра воображения в хаосе незнакомых форм.

На самой вершине горы с плоской вершиной, у края квадрата полированной чёрной поверхностью, стоит палатка. Военная модель, мгновенно раскладывается, не требует обязательного закрепления на почве.

Где-то в глубине души я успеваю удивиться: палатка несовместима с зоной ядерного поражения. Но ведь и следов этого взрыва нигде не видно. А потом я вспоминаю вход в подземный комплекс, который мы успели увидеть. Был ли шанс выжить под скалой во время взрыва и выбраться наружу?

Размышляя об этом, я медленно, описывая круги, спускаюсь к палатке. Там, внутри, что-то шевелится.

Я сажусь на большой камень неподалёку. Наблюдаю.

Входной клапан палатки расстёгивается. Ловким прыжком наружу выбирается Даниил. Он вооружён автоматом. Целится в меня. А ещё он почему-то голый.

Я хочу сказать, чтобы не стрелял. Напрягаю горло. Раздаётся противный металлический звук. Но я почему-то продолжаю пытаться говорить.

И в какой-то момент понимаю, что Даниил меня слышит и понимает.

— Вот так фокус, — произносит он; его губы при этом не шевелятся, — не знал, что ты этому тоже научился. Это не так просто для человека.

— Как ты выжил? — спрашиваю я.

— Ты же сам говорил, — Даниил растягивает губы в улыбке, больше напоминающей оскал, — я не совсем человек.

— Ставлю на подземное убежище, — отвечаю я, игнорирую его слова.

— Какого чёрта ты сюда припёрся? — Даниил с любопытством разглядывает меня, — и почему именно… это? Не мог найти тварь посимпатичнее?

— Не всегда мы сами выбираем свои пути, — отвечаю я, намеренно путано.

Даниил подходит ближе. Нависает надо мной. В этом есть что-то отвратительно-интимное, он ведь по-прежнему не стесняется своей наготы.

— Да расслабься! Я не настолько нечеловек, чтобы испытывать такие потребности, — говорит он. После чего опускается рядом на корточки, глядя мне прямо в глаза.

Я осознаю, что он намеренно демонстрирует мою уязвимость. Он улавливает мои эмоции. И хочет, чтобы я поверил, будто он может читать мысли.