Солнечный страж

– Сония, – тихо сказал он. – Я не ошибся. В таких вещах нельзя ошибиться. За неправильные решения в ответе разум, а я не размышлял ни одной минуты.

– Может быть, в этом всё и дело? – слабо улыбнулась я. – Ты не подумал, что делаешь?

Он засмеялся и осторожно коснулся моей головы, словно хотел погладить, но вовремя вспомнил, что мы ещё не настолько близко знакомы.

– Мой девиз: «Меньше дум, больше дела!» – заявил он. Его лицо просияло.

– Ты теперь возглавляешь отряд? – спросила я, подняв на него глаза.

– Да. – На его светлом лице промелькнула тень. – Наш командир погиб в начале зимы.

– Мне жаль, – искренне сказала я, припомнив строгого и решительного предводителя стражей, однажды посетивших таверну «Усатый волк».

– Это большая потеря, – кивнул он. – Ну, тебе получше?

– Спасибо, – прошептала я. – Намного.

– Я еду следом за повозкой, если что-нибудь понадобится или снова укачает – дай мне знать, – сказал он, поднимаясь.

Его конь нетерпеливо стучал копытом по рыхлому, похожему на стеклянную крупу снегу.

– Долго ли ещё ехать? – спросила я погромче, придерживая занавесь повозки, когда мы тронулись и Эдвин уже был верхом.

– К вечеру мы доберёмся до ночлега – это место стоянки Солнечных стражей в середине Ничейных земель. Утром отправимся дальше.

Разговор странным образом успокоил меня, и я устроилась в повозке так, чтобы видеть сквозь оставленную щель проплывающие вдоль обочины кусты и подлесок. Снег был покрыт талой и прозрачной глазурью льда. Тёмные и влажные стволы деревьев словно дымились в солнечных лучах, источая ароматы скорой весны. Кое-где на пригорках снег уже сошёл, и жухлая прошлогодняя трава мягко прела и готовила почву для будущих первоцветов. Тьма отпустила меня, перестала сдавливать грудь и опасно плескаться в желудке. Во время следующей остановки Эдвин уговорил меня выпить травяного отвара и зажевать его терпкую горечь сухариками – я с опаской согласилась и долго ещё прислушивалась к своему организму, ожидая нового приступа тошноты. Однако на этот раз всё было хорошо. Стражи переговаривались и шутили, мечтая об отдыхе и горячем ужине и со смехом упрекая капитана за то, что истратил их свободные от патрулей дни на путешествие в замок Хранителей. Один из молодых рекрутов окликнул капитана по имени, и я явственно расслышала, что он спросил:

– Принцессу спасли, а когда свадьба?

Эдвин Сандберг рассмеялся и даже не задумался перед тем, как ответить:

– Как можно скорее, я и так ждал слишком долго!

Огненная волшебница обернулась и сквозь смех продолжила:

– А невеста знает об этом?

– Уверен, что уже знает, вы ведь кричите, как зазывалы на базаре, – отозвался капитан стражей. – Никакой личной жизни с вами!

– Мы просто желаем веселиться, а не только гоняться по лесам за демонами, – сказал кто-то ещё у самой повозки.

Так мы незаметно добрались до затерянного в лесной глуши домика. День клонился к вечеру, и длинные стволы сосен отбрасывали на хрустящий под ногами снег вытянутые серые тени. Казалось, будто кто-то набросил на белоснежное покрывало узорчатую паутину из переплетённых теней. Мне снова нездоровилось, но при виде ладно сложенного из брёвен крепкого домика с покрытой толстым слоем мха и снега крышей, на душе потеплело – по крайней мере, на ближайшие часы изнуряющая тряска в повозке окончилась, и можно обогреться у очага и вздремнуть.

Солнечных стражей было семеро. Ничего не обсуждая и не сговариваясь, они распрягли лошадей, привязав их в крытом ветвями ельника загоне слева от домика, натаскали дров, набрали воды из лесного источника, принялись разбирать припасы. Нора, так звали единственную в отряде женщину, быстрыми и уверенными движениями огромного ножа крошила вяленое мясо и овощи для похлёбки. Я хотела помочь, но она только с хохотом указала мне место на лавке у стены:

– Отдыхай, эльфийская принцесса, с супом мы уж сами как-нибудь управимся!

В ответ на её слова к глазам тут же подступили слёзы обиды, но волшебница среагировала прежде, чем они перелились через край моих век:

– Эй, Сония! Не обижайся на меня: мой язык быстрее мыслей.

Я кивнула и пошла помогать Эдвину растапливать камин. Мы по очереди обдирали с высохшего лапника мелкие смоляные веточки и складывали их домиком, хотя наверняка любой из присутствующих в лесном доме магов (а магов было трое, не считая меня) мог бы разжечь огонь одним движением руки.

– Мой отец был стихийным магом, – чуть улыбнувшись, поведал мне Эдвин и призвал в ладонь маленький огненный шарик.

Так близко я видела это заклинание впервые. Фрагмент огненной стихии был словно заключён в полупрозрачную стеклянную капсулу, усеянную тёмными трещинками. Страж поднёс шарик к шалашу из еловых лапок и тихо выдохнул – пламя вырвалось из заключения, с жадным хрустом принялось пожирать ломкие прутики.

– А мама была целительницей, – продолжил он, вздыхая. – Они всегда спорили о том, кем же я стану, когда вырасту.

– Что с ними случилось? – глядя в огонь, спросила я.

– Война… – односложно ответил Эдвин. – Их убили тени, повалившие из первого разрыва.