Солнечный страж

– Они были Солнечными стражами? – спросила я, почему-то уже зная ответ.

– Да. Ну а твои? – Он посмотрел на меня через плечо.

– Моих забрали на войну из академии Вестена.

– Добровольцы? – кивнул капитан.

– Так говорили мне в церковном приюте… Я не принцесса, капитан Сандберг. Ты ошибся.

Он на миг прикусил губы и помотал головой:

– Нет, я абсолютно уверен, что нет. И каждый в этом доме подтвердит, если ты не веришь, что интуиция меня редко подводит. Мы поговорим чуть позже, когда все улягутся.

И он заботливо провёл рукой по моей спине – я почувствовала, что это лёгкое движение влило в меня порцию волшебной силы.

Я всё-таки помогла Норе устроить над огнём котелок и присматривала за ароматным варевом, помешивая его длинной ложкой. Стражи ходили вокруг да около, облизывались, шутили и смеялись. В ход пошло подогретое вино с горстью пряных трав, и вскоре одинокое пристанище пограничников огласилось складной песенкой о бравых стражах и подлых демонах, о девушке из маленького городка, убежавшей в лес слушать пение теней, и о прекрасном рыцаре, спасшем её от наваждения.

Мое сердце болело от разлуки, и я всё думала, думала о последних днях, проведённых в замке Хранителей. А ещё – о той ночи, которую мы с некромантом провели в святилище Ньир, вцепившись друг в друга не только телами, но душами. И между той ночью, между последними словами Лейса, между всем, что происходило со мной в дороге, определённо и чётко была протянута одна и та же нить. И только мысль о том, что это всё на самом деле значит, повергала меня в такой безотчётный страх, что я гнала её прочь день за днём, оттесняя на самое дно сознания.

За окном уже стояла непроглядная ночь, когда стражи угомонились, покончили с остатками ужина, вином и разговорами и расстелили сложенные в углу тюфяки, готовясь ко сну. Я видела, как Нора звонко хлопнула по руке одного из воинов, посмевшего коснуться её колена, и как он бормотал извинения и сваливал свои действия на горячее вино. Вскоре всё стихло, остались только Эдвин и я у теплящегося очага. Мы долго молчали и снова по очереди бросали в огонь крохотные кусочки коры и веточки, чтобы чем-то занять руки.

– Сония, – наконец сказал он, вдохнув побольше воздуха.

Он был очень близко, но всё же не касался меня – я только ощущала тепло, которое излучало его сильное тело сквозь тонкую форменную рубашку.

– Я не принц… – сказал он, и мне захотелось остановить его.

– Не надо, прошу тебя, – взмолилась я. – Не надо…

– Дай мне сказать, а уже потом дашь ответ, – проговорил он твёрдо. – Всё, что у меня есть, – это моя служба и жалованье капитана Солнечной стражи. А ещё есть домик моих родителей в Фоллинге, среди просторных полей и чистых озёр. Там живёт дедушка, отец моего отца, который воспитал меня. Это не много, знаю…

– Эдвин, ты не понимаешь, что делаешь сейчас. – Я протянула руку, чтобы остановить его, но он улыбнулся и мягко отвёл её в сторону.

– Я искал тебя не только этой бесконечной зимой. Я искал и прежде, но нашёл лишь прошлой осенью. На стене, ты помнишь? Ты была в моей мантии.

– Пожалуйста, не продолжай! – в последний раз взмолилась я, и он вновь не послушал моих слов.

– Дай уже мне закончить, – попросил он. – Быть может, я репетировал речь все эти полгода! Сония, я не ошибся и ничего не перепутал. И я видел, как твой дар, как твой белый огонь… отозвался тогда на наше знакомство.

– Я изменилась, – прошептала я еле слышно. – Моя душа изменилась.

– Знаю. – Он опустил ресницы и коснулся моих пальцев. – И не только душа. Но меня не так-то просто напугать. Солнечные стражи долго тренируются.

Я молчала. За стенами домика шумел ветер и скрипели голые ветви деревьев. Стражи спали: кто-то сопел, кто-то тихо похрапывал во сне.

– Ты выйдешь за меня? – сказал наконец Эдвин Сандберг, поймав мой взгляд.

– Я не могу, – ответила я шёпотом. – Потому что я уже решила, что отправлюсь в монастырь Сюр-Мао и стану белой целительницей.

– Ты не пройдёшь испытания стихиями, Сония. – Он взял меня за плечи, осторожно, бережно, и я не стала вырываться. – Тебе нельзя их проходить.

– Потому что я слишком порочна? – горько спросила я.

– Потому что ты беременна и это может повредить ребёнку, – сказал он, не отрывая от меня синих глаз.

– Ребёнку? – переспросила я рассеянно.

– Ох, бедная ты моя девочка. – Эдвин притянул меня к себе, и я коснулась щекой его груди, чувствуя, как сильно бьётся его сердце. – Скажи ещё, что ты не знаешь об этом.

Я не знала, что ответить ему. Можно ли было считать знанием те смутные догадки, которые посещали меня весь сумрачный март? Когда малейшую мысль об этом я тут же давила в себе и запрещала вспоминать о ней, как когда-то поступала с даром. Потом я начинала припоминать, что прежде в моменты особо сильных переживаний у меня уже случалось так, что месячные не приходили месяц или два подряд. И я успокаивалась и просто жила дальше, стараясь не прислушиваться к тому, что происходит внутри меня.

– Это… точно? – прошептала я, понимая, что теперь, когда он держит меня обеими руками, смогу пережить даже такую новость.