Солнечный удар

Андрей промолчал. Лишь опять утвердительно качнул головой и, по-прежнему глядя в одну точку, насупил лоб, как будто усиленно обдумывая что-то.

Димон же, сохраняя на лице заговорщически-озорное выражение и расширяя глаза, продолжил свою мысль:

– Может, подплывём поближе и глянем на этих русалок? Что-то мне подсказывает, что мы можем увидеть кое-что интересное.

И снова Андрей отмолчался, ограничившись очередным кивком и словно в нерешимости пожав плечами.

Димон взялся за вёсла, вода возле бортов забурлила и вспенилась, и лодка, уже длительное время неспешно скользившая вниз по течению, рванула вперёд и через несколько мгновений обогнула кустистый мыс, мешавший друзьям увидеть неведомых купальщиц, возбудивших их любопытство. И тут их глазам представилось такое зрелище, что поначалу они просто не поверили своим глазам, решив, что им почудилось, померещилось, что их обморок продолжается и они видят волшебный, чарующий сон, от которого захватывает дух и замирает сердце. Но это был не сон, не иллюзия, не обман зрения. Это было на самом деле, они действительно видели то, что видели. И от этого глаза у них полезли на лоб, дыхание пресеклось, они невольно приподнялись со своих мест и обалдело уставились на низкий песчаный берег, на котором в разных позах расположились три девушки.

Все трое были совершенно голые! На них не было абсолютно ничего – ни трусиков, ни бюстгальтеров, ни украшений. Ни один, даже самый ничтожный лоскуток одежды не скрывал их наготы. Их юные, статные, грациозные тела были открыты посторонним взорам во всей полноте и откровенности, как если бы у них не было никаких тайн от окружающих. Впрочем, подобная, на грани бесстыдства, смелость, вероятнее всего, объяснялась очень просто: видимо, девушки даже не предполагали, что в этой глухой, необитаемой местности, вдали от города и людей, им может встретиться кто-то, кого следует стыдиться, чьих нескромных взглядов нужно избегать, кто может потревожить их и нарушить их отдых. А раз так, раз тут никого нет и некому смущать их покой и испытывать на прочность их скромность, то можно было смело сбросить с себя все одежды без исключения, до последней нитки, и подставить свои обольстительные нежные тела солнечным лучам, которые, с наступлением вечера утеряв в значительной мере свою недавнюю ярость и неистовость, ласкали и гладили их, как будто смирённые и умягчённые их красотой, свежестью и изяществом.

Ещё более потрясающее действие оказали эти тела на Андрея и Димона, которые, едва увидев их, встали в своей лодке как вкопанные и, не шевелясь, не смея дохнуть, не отрываясь, как заворожённые, глазели на представшую перед ними обворожительную группу, не зная, на ком задержать взгляд, и оторопело переводя его с одной девушки на другую. Трудно, а вернее невозможно было определить, кто из них красивее, так как все трое, каждая по-своему, были неописуемо прекрасны. У каждой было ладное, гибкое, без малейшего изъяна тело с тонкими, неуловимыми линиями, мягкими изгибами, соблазнительными впадинками и ямочками. У каждой – пышная грива волос, разбросанных по плечам в очаровательном беспорядке, небольшие упругие груди с торчащими розовыми сосками, длинные стройные ноги с маленькими изящными ступнями, округлые тугие ягодицы – восхитительные полушария, на которых горящие взоры друзей останавливались особенно часто и пристально. И покрывавший всё тело с головы до ног ровный золотистый загар, как будто печать пылавшего в небе солнца, любовно обхаживавшего и лелеявшего вальяжных земных красоток.

Остолбенелое состояние приятелей длилось несколько мгновений, в течение которых они, однако, успели изучить обнажённых купальщиц во всех подробностях, точно под микроскопом, несмотря на то что их отделяла от берега пара десятков метров. Но это беспардонное разглядывание, естественно, не могло продолжаться слишком долго: девушки заметили нежданных гостей, тут же по понятной причине превратившихся в соглядатаев, не отрывавших от них сверкающих взглядов, исполненных наряду с изумлением вполне определённо выраженного желания.

Однако их реакция оказалась совсем не характерной для представительниц слабого пола, очутившихся в подобной ситуации. Они, против ожидания, не взвизгнули, не кинулись наутёк, как испуганные котята, даже, как минимум, не попытались прикрыть руками некоторые части тела, которые женщины обычно загораживают в таких случаях. Ничего подобного. Они небрежно, немного лениво обернулись в сторону застывших в лодке ошарашенных парней, не сводивших с них вытаращенных, немигающих глаз, и совершенно спокойно, не выказывая ни малейших признаков беспокойства, смущения или тем более паники, взглянули на них. И лишь спустя какое-то время, по-прежнему лениво и неспешно, будто нехотя, надели купальники, обменявшись при этом выразительными улыбками и несколькими тихими фразами.