Солнечный удар

– Нет, мэм, – сказала Рэйчел ровно, – охрана гостиницы. Могу я видеть ваши ключи от комнаты?

Матрона запыхтела и нахохлилась как воробей зимой. Ее муж добыл ключи из бокового кармана. Рэйчел взяла их в руки, украшенные голубыми полуторадюймовыми ногтями, пристально изучила и вернула обратно.

– Все в порядке. Желаем приятного дня.

По некоторым причинам у меня появилась твердая уверенность, что ключ-карта не будет работать, когда в следующий раз они попробуют это сделать.

Еще одно музыкальное «дзинь», и двери лифта распахнулись. Пара надменно проследовала в сводчатый мраморный холл. Я тоже собиралась выйти, но двери клацнули, захлопнувшись передо мной, как зубастые челюсти хищного животного.

Глаза Дэвида вновь стали медными, у Рэйчел – возвратились к резкому пылающему золоту. Здесь было так много энергии, что воздух потрескивал, и мою кожу начинало жечь.

– Ну, хорошо, может, нам стоит обсудить это? – спросила я, но тут лифт упал. Я имею в виду – упал. Я завизжала и схватилась за поручни, хотя необходимости и не было – мои ноги твердо стояли на полу. Ни Дэвид, ни Рэйчел даже не вздрогнули. Я оказалась не самой хладнокровной в этой комнате.

– Не заставляй меня делать это, – произнес Дэвид так ровно, словно мы не находились в свободном падении. – Я не хочу сражаться с тобой.

– Это была бы не слишком долгая битва, – ответила Рэйчел, и ее ногти ритмично щелкнули. Они сменили цвет с неоново-синего до ядовито-желтого. Брючный костюм так же изменился в тон. Я знала, точно не представляя, откуда, что это были ее естественные цвета, и она получала через них силу, сосредоточенную внутри. Она копила силы. – Мы оба это знаем, и у меня нет никакого желания травмировать тебя сильнее, чем ты уже навредил себе.

Падение лифта замедлилось, но это ни в коем случае не произошло естественным путем. Даже если бы мы достигли фундамента, я никогда не поверю, что мы опустились на пятнадцать этажей вниз от холла. Нет, сейчас использовалась география джиннов. Человеческие правила применялись только из утонченности и удобства. Лифт был только метафорой, мы давно вышли на иной план существования. Следующая остановка – Дэйджен-Ленд.

– Я не возьму ее к нему. Не сейчас, – снова возразил Дэвид, на сей раз очень мягко, так, что даже не верилось.

Рэйчел усмехнулась.

– За кого ты опасаешься, Дэвид? За Белоснежку или за себя?

– Она еще не готова.

– Тогда девочке самое время подготовить свою задницу. Ты нарушил закон, Дэвид. Ты знал, что рано или поздно тебе придется объясняться.

«Нарушил закон?» Я моргнула. Потом оторвала взгляд от блестящей неоново-желтой угрозы по имени Рэйчел и увидела, что Дэвид стал очень спокойным. Я видела подобное выражение на его лице раньше, когда он стоял между рабством и смертью – это было не принятием, решения, а своего рода исступленная молчаливая храбрость.

– Тогда я пойду к нему один. Нет никакой причины вовлекать ее в это.

Рэйчел щелкнула когтями, обрывая его.

– Ты все прекрасно знаешь. Она – труп в сцене убийства, Дэвид. Преступление во плоти. Она идет с нами. – На сей раз, когда она обнажила зубы, они приобрели остро отточенную свирепость. – И ты же не хочешь оставить ее без поддержки в этом холодном жестоком мире. Как долго она протянет, как ты думаешь?

– Эй! Может, хватит меня обсуждать? – рявкнула я и встала между ними. Как ни странно, Рэйчел, казалось, удивила моя вспышка. – Один из вас прямо сейчас начнет объяснять мне, что происходит. Ну?

В течение целой секунды никто из них не готов был выдать эту страшную тайну. Лифт мягко остановился, и прозвенел звонок.

Наконец Дэвид произнес:

– Мы собираемся увидеться с Джонатаном.

– И я должна знать, кто это, потому что…

– Потому, что он – единственный истинный бог для тебя, в твоем новом существовании, маленькая бабочка, – сказала Рэйчел. Она больше не улыбалась. – Он – самый Старший; тот, кто родился при первом изменении мира. Он – огонь, получивший плоть. И ты на самом деле совсем не хочешь напрягать его.

Двери лифта изогнулись, открываясь. Не знаю, что я ожидала увидеть – может быть, что-то в духе дрянной киношной стилизации под ад – но ничего такого не оказалось, лишь чистый белый коридор, уходящий вдаль.

Рэйчел сказала:

– Ты сделаешь это, раз Джонатан просит. Выбирай, И если ты действительно вынудишь меня сражаться, результат известен заранее.

– Да ну? – Его напряжение внушало ужас. Потом губы тронула легкая полуулыбка. – Может быть, я смогу удивить тебя.

Она склонила голову набок. Бусинки в ее прическе из многочисленных косичек щелкали и шуршали. Никакого другого ответа не последовало.

Дэвид оттолкнулся от стены и шагнул из лифта в коридор. Я заставила себя идти за ним, чувствуя, как в горле моего не совсем материального тела назревает комок паники.

– У нас неприятности, правда? – спросила я. Оглянувшись, я увидела, как двери лифта скользят, закрываясь. Рэйчел нигде не было видно.