Солнце больше солнца (СИ)

Неделяев остановил мотоцикл в пяти метрах и весь - само внимание - отнял правую руку от руля. Детина надел кепку, шагнул к мотоциклисту, сунув руку под полу пиджака, оборотился, - видимо, узнать, не едет ли кто по дороге, - а когда опять повернулся к Неделяеву, выхватывая из-за пояса наган, ударил выстрел. Маркел Николаевич, торопясь упредить врага, нажал на спуск, успев поднять ТТ лишь на уровень его паха. Детина вскрикнул неожиданно тонким голосом, свёл колени, кренясь вперёд, не выпуская револьвер. "Я ему в х...й попал!" - мелькнуло в мозгу Неделяева. Целясь бандиту в грудь, он выстрелил дважды - тот со всего размаху откинулся на доски моста, ноги стали чуть сгибаться и разгибаться в агонии, скребя доски каблуками ботинок.

Двое других стремглав бросились прочь от Неделяева по мосту, с дороги кинулись в сторону к недалёкому овражку, клонясь до земли. Маркел Николаевич целился в того, кто назвал себя Пашой. "Один патрон остался, не попаду". - подумал и не выстрелил. Бандиты скрылись в овражке.

Лежащий на мосту был недвижим, в метре от него валялся наган. Неделяев поднял трофей, убрал во второй карман плаща. Затем, наподдавая ногами труп, подкатил его к краю моста, столкнул в озерко. Мутная вода скрыла убитого.

Из-за поворота позади выехал грузовик, ещё один показался впереди, приближаясь. Маркел Николаевич хотел было забрать мешок, брошенный бандитами, но раздумал, сел на мотоцикл и покинул место вынужденной остановки. "Чем со следствием дело иметь, лучше не заявлять, - размышлял он, - свидетелей нет, эти двое не поспешат с показаниями, труп не сразу всплывёт. Может, обойдётся всё без хлопот. А то ж ведь допросы будут, сколько нервотрёпки. Притянут за незаконное хранение пистолета".

Брали, однако, сомнения: "Если не заявишь и следствие докопается, будет гораздо хуже".

Время от времени спрашивая дорогу, он продолжал путь к Кузнецку, говоря себе, что если заявлять, то в городе. Саднило сердце, ощутимыми толчками гнавшее кровь в голову, в ней словно бил молоток, и каждый удар причинял боль. Шум встречных автомашин доходил до слуха как сквозь вату. Свет солнца казался густо-жёлтым, очертания пригорков, деревьев, столбов, построек по сторонам дороги переливались. В небе между тем зацветал вечер.

Проезжая через очередной посёлок, Неделяев подрулил к магазину, проглотил стакан разливного вина, будто вылил его на струнившие нервы. И тогда только взглянул на человека, который стоял рядом, облокотясь локтем на прилавок, где тосковал опорожнённый стакан с винным потёком. Человек был в мятом пиджаке с масляным пятном возле средней пуговицы.

- Пополам? - спросил он и указал рукой на полку позади прилавка, уставленную четвертьлитровыми бутылками водки.

- Осуществим! - произнёс с мрачным подъёмом Неделяев, достал портмоне, вынул деньги.

Продавщица дала им четушку. Неделяев попросил также полбуханки чёрного хлеба, двести грамм колбасы, сказав собутыльнику:

- Мой счёт!

Они, взяв стаканы из-под вина, четушку, хлеб, колбасу, отнесли все это на подоконник.

- Как звать? - спросил Неделяев.

Человек в мятом замасленном пиджаке, некрупный, тощий, поглядел с выражением: "Тебе это надо?" и ответил:

- Венедикт.

- Нечастое имя, - отметил Неделяев и назвал своё.

- Твое тоже не больно-то встретишь, - сказал Венедикт.

Маркел Николаевич откупорил четушку, разлил водку в стаканы аккуратно поровну, спросил:

- Кем трудишься?

Венедикт ответил, что он "шоферит", сейчас везет рубероид для крыш в свой совхоз. Когда выпили, стали закусывать, спросил:

- А ты кто?

Неделяев не собирался говорить правду, сказал, что он бухгалтер.

- В Кузнецк еду к сыну. - И добавил, указав глазами на пустую четушку: - Надеешься, не проверят на дороге?

Венедикт произнёс грустно и в то же время строго:

- Без надежды жить нельзя.

Маркелу Николаевичу понравились не слова, которые извеку известны, а тон. "Душа его хотела вдохнуть свободы, вопреки риску, - подумал о собутыльнике и пожалел себя: - А моя душа только лишь вдохнула, да уголовники тут как тут".

Они доели закуску, вышли из магазина. Венедикт кивнул на стоящий вблизи грузовик ЗИС-5:

- Мой Захар!

Над бортами кузова выступали помещённые стоймя рулоны рубероида.

Неделяев показал рукой на свой мотоцикл:

- А это мой бээмвэ! - и спросил, как ему не сбиться с дороги на Кузнецк.

- Так и я на Кузнецк. Минут через двадцать сверну влево, а до того за мной держись, - сказал Венедикт.

Он лихо повёл своего "захара", мотоциклист помчался следом, начался подъём, а потом спуск. "Как свободно дышала б душа сейчас, если бы не бандиты", - тосковал Маркел Николаевич, и в накатившей бесшабашной жажде риска возжелал обогнать ЗИС-5. Газанул, на предельной скорости обходя его, круто взял вправо - переднее колесо угодило в колдобину, отчего BMW развернуло люлькой к "захару", приподняв её. Венедикт вовремя не тормознул: грузовик с ходу наподдал мотоцикл, едва не опрокинув. Неделяева бросило с сиденья, ударило плечом и головой оземь - переломился второй шейный позвонок, душа покинула тело.