Солнце больше солнца (СИ)

Нёсшийся над полями ветер наскакивал сбоку на легковую машину ГАЗ-М-1, называемую "эмкой", и на едущий за нею вездеход с брезентовым верхом ГАЗ-64. Машины приближались к лесу на косогоре. В "эмке" рядом с шофёром сидел старшина НКВД в погонах крапового цвета с васильковым кантом, он развернул на коленях карту-двухвёрстку. Заднее сиденье занимали Неделяев и солдат НКВД, оба придерживали рукой поставленные стоймя у дверец винтовки. В "газике" сидели ещё четыре солдата.

- Стоп! - приказал старшина шофёру, вылез из кабины; позади затормозил вездеход.

У старшины ветер рвал из руки карту, и он сложил её и бросил в машину на сиденье.

Взяв висевший на груди бинокль, стал осматривать лесную гриву, до которой оставалось километра два. Было холодноватое, с клочками туч на сизом небе, утро.

- Не надо в лес заезжать - могут услыхать моторы, - сказал из машины Неделяев.

- Ещё чему поучишь? - ответил, не оборачиваясь, старшина, постоял, посмотрел по сторонам на поля, вернулся в кабину.

Машины покатили к темневшему хвоей лесу, в котором кое-где выделялась жёлтая листва берёз, ветер проходил по нему мощными порывами. Маркел Николаевич переживал - а если в убежище никого не будет? Накануне вечером в селе он сказал старшине, что мало, мол, с ним людей. Тот ответил:

- И этих высвободили с трудом - поверили твоему сигналу про опасную шайку. Если не так, голову с тебя снять!

"Эмка", за нею "газик" въехали в лесной сплошняк ложбиной, рассекавшей возвышенность и уходившей в гору, моторы потянули на подъём по колее, которую ветер забрасывал павшей листвой.

- Вспугнём! - сказал, нервно морщась, Неделяев.

Старшина минут через пять велел остановиться, он снова с вниманием глядел на уже изученную двухвёрстку у себя на коленях. На неё был нанесён карандашом кружочек.

- Землянка тут, а мы сейчас вот тут, - ткнул пальцем в карту левее кружочка.

Маркел Николаевич приподнялся, перегнулся через спинку переднего сиденья, посмотрел.

- Да, примерно так.

Из машин вышли девять человек, один из шоферов должен был остаться у автомобилей. Старшина приказал своим:

- По трое от меня справа и слева! Интервал - десять шагов. - И бросил Неделяеву: - Веди!

Тот, перекинув винтовку на ремне за спину, двинулся вправо на холм сквозь чащу, чекист и куценькая шеренга солдат, державших на изготовку трёхлинейные карабины образца 1938 года, пробирались за ним. Над головами гудели под ветром деревья, и Маркела Николаевича отчасти успокаивало, что этот несмолкающий шум заглушает шаги.

Поляну, у которой он побывал давеча, оставили слева, шли по валежнику, наступали на грибы, перешагивали через трухлявые колоды. Неделяев в правой руке держал наган, левая была свободна, он поднял её, увидев за деревьями остов избушки. На него падали проникающие меж хвойных крон солнечные лучи. Старшина, также с наганом, махнул рукой своим - солдаты побежали вперёд, окружая убежище. Он и Маркел Николаевич, который вложил револьвер в кобуру и достал из-за спины свою казачью винтовку, легли в пяти шагах от входа, чекист крикнул:

- Выходи!

Не раздалось ни звука, только ветер завывал, срывая с ветвей жёлтые листья. Подбежали солдаты. Неделяев сбоку подкрался к входу, заглянул под кровлю - гору сосновых и еловых лап на настиле из срубленных деревцев. Убежище пустовало. Он, держа винтовку рукой за цевьё, устремился к камельку, где оказались ещё тёплые угли.

- Живут здесь! - сказал с торжеством старшине, который, согнувшись, встал рядом.

В закопчённый чугунный казан на камельке были сложены три алюминиевые миски, большая алюминиевая кружка, три ложки из того же металла и деревянная ложка.

- Самое малое - четверо здесь живут, - заключил Неделяев, выбросив посуду на земляной пол.

У стены лежали два топора, свитая большими петлями верёвка. У другой стены были наброшены одна на другую овчины. Старшина сказал:

- Кто-то местный их обеспечивает. - Убрал наган в кобуру.

Маркел Николаевич вышел наружу, осматривая всё вокруг, обогнул избушку. Вблизи среди берёз выделялся серый ствол осины, на высоте человеческого роста торчал короткий толстый сук, под ним землю покрывало большое пятно насохшей крови. Неделяев повернул голову к подошедшему старшине:

- Вешают, потрошат туши косуль.

Обнаружились брошенные в лопухи разрубленные вываренные кости, тут и там виднелись размётанные ветром птичьи перья. Меж порывами ветра в ноздри ударял запах гниющей крови, человеческого кала.

- Скоро придут жратву варить, - сказал Маркел Николаевич.

- А если ничего не подстрелят? - раздражённо отозвался старшина. - Я не могу до ночи их ждать.

Он посмотрел на наручные часы "Зим", Неделяев вытянул за ремешок из нагрудного кармана свои "Кировские".

- На ваших сколько?

- Десять семнадцать.

- На моих - восемнадцать, - сообщил дружелюбно Маркел Николаевич. - Дичи теперь избыток, скоро принесут чего-нибудь. - Он улыбнулся.