Солнце, что следует за Луной. Наттеньеры. Том 2

Чепец упал на пол, а Елена выбежала на улицу. Пробегая по двору, до нее донесся разговор двух девушек, шептавшихся за углом:

– Получила вольную, серьезно?

– Да, уходит завтра вместе с Варди.

– Наверное, поженятся.

Послышалось тихое хихиканье.

«Поженимся? Мы с Варди? – удивилась Елена. – Что за глупая сплетня?»

Она поспешила на конюшню, чтобы повидаться с Берси.

– Ты, зеленоглазая зря так разгуливаешь. – пожурил старик, едва завидев ее в дверях. – Гулла вполне может на тебя накричать и плетями пройтись. Пока на руках нет бумаги с хозяйской подписью и печатью, ты все еще крепостная, как и все вокруг.

– А все равно, пускай и кричит, и бьет. Терпела я три года, потерплю и еще несколько часов. Она опустилась рядом с Берси.

 Старик вздохнул.

– Ну ты конечно отчаянная девочка. Одной пуститься на поиски нашего молодого герцога. Всех нас очень напугала.

– Как ты думаешь, Берси, – спросила Елена, задумчиво глядя на белые облака высоко в небе, – у меня получится начать другую жизнь? Быть может, это просто иллюзия, и я совсем не буду счастлива?

Берси покачал головой.

– Этого никто не знает, девочка. Я лишь одно знаю, что счастье оно ведь не зависит от места, в котором ты находишься. Сейчас, прожив так долго на этой грешной земле, я чего только не повидал и понял лишь одно, что наша жизнь весьма скоротечна. Вот еще, казалось, недавно был молодым и сильным юношей, скалой, как Варди, и моргнуть не успел – и уже согбенный старик, теряющий зубы. И понял я, что надо дорожить каждой минутой этой жизни, не тратить ее на безделие или злобу, надо успеть что-то дать людям, которые вокруг тебя. В этом, наверное, самое большое счастье, прожить жизнь, не превращая все вокруг себя в ад, а, наоборот, быть светом для людей, их утешением и опорой, – Берси на мгновение замолчал и посмотрел на Елену, – у тебя вся жизнь впереди, девочка, не растрать ее попусту.

Елена прижалась к плечу старика и закрыла глаза. «Что я могу кому дать? – думала она про себя. – Я сама словно стою над обрывом в растерянности, не зная, что мне делать и куда идти. Где мой путь? Где мой дом? Кто я? У меня нет ответов даже на эти простые вопросы».

Вечер приближался, девушка помогала Берси на конюшне, но сердце ее было неспокойно. Уже скоро она получит вольную. Ей не верилось в реальность происходящего, слишком долго она ждала этого.

– Елена? – позвал ее Варди, подходя к конюшне. – Ну так что с нашими вольными? Хозяин подписал?

Она развела руками.

– Не знаю, герцог Доран приказал забрать их вечером. Но как? Не думаю, что я могу сама без спроса заявиться во дворец? Наверное, нас позовут.

Варди довольно заулыбался.

– Уже завтра уедем с тобой отсюда, я словно в сказку попал, – юноша взял Елену за руку и проговорил, краснея, – разве я мог мечтать, что когда-нибудь стану свободным, и ты будешь рядом со мной. Ты уже собралась?

– Нет, у меня и вещей-то толком нет никаких, уйду налегке.

Черная тень упала на землю – это была старая экономка. Друзья невольно вздрогнули при ее появлении.

– Его светлость герцог Доран ожидает тебя, Елена, – прозвучал сухой ровный голос экономки.

– А я разве не должен идти? – удивился Варди. – Я же тоже получаю вольную.

– Был приказ привести только Елену.

Экономка повернулась и пошла вперед.

– Следуй за мной, – произнесла она, не оборачиваясь.

Елена переглянулась с Варди.

– Ну что ж, надо идти, – прошептала она, чувствуя, что начинает дрожать от волнения.

Варди кивнул и снова заулыбался.

– Да, возвращайся поскорее, я буду тебя ждать.

И вот экономка повела Елену во дворец, который в этот час был уже ярко освещен огнями. Из каминной залы раздавались смех, разговор и музыка. «Видимо, празднуют возращение Кольбейна», – предположила Елена и остановилась возле двери залы. Там за ней – он. Ему больше ничего не угрожает, он снова вернулся к блеску и роскоши жизни аристократа, а она уйдет, чтобы уже никогда не возвращаться.

– Сюда, – проговорила экономка, указывая путь.

Пройдя высокую галерею, они встали возле двери кабинета. Экономка постучала и вошла, девушка поспешила за ней. Эта комната по сравнению с другими залами дворца была обставлена более сдержано, без кричащей роскоши и золота в каждом углу. Декорированные дубом стены, высокие стеллажи книг, портреты дам и кавалеров в тяжелых темных рамах, большая карта Великой Империи, пушистый ковер на полу и теплый свет от камина. Впервые Елена оказалась в столь уютной комнате дворца. Сам герцог Доран сидел в кресле возле камина и что-то читал.

– Ваша светлость, – обратилась экономка к герцогу с поклоном, – привела Елену по вашему распоряжению.

Герцог встал с кресла и подошел к склоненной девушке.

– Проходи сюда, моя дорогая, – обратился он ласково.

Елена была смущена таким вниманием хозяина.

– Ваша светлость, мне непривычно слышать столь доброе обращение ко своей персоне со стороны герцога, – произнесла она, не поднимая глаз.

– А какое может у меня быть обращение к тебе, Елена, если ты спасла от верной гибели моего дорогого сына? – ответил герцог Доран и, затем, обратившись к экономке, сказал:

– Ты свободна, Роксана.

Та поклонилась и вышла.