Солнце Калифорнии

Ни одна другая женщина не дышала коричной жгучей сладостью, как она. И столь неожиданное напоминание об их былых днях заставило Джека потерять голову от желания. Но Сэс отпрянула прежде, чем он успел насладиться.

Послышались шаги, а вскоре в приемной клиники, куда поместили для обследования и лечения Лилиан Кольбер, показался Макс Хадсон, кузен Джека.

— Сэс? — искренне удивился Максимилиан.

Помимо изумления в его тоне Шерил послышались неприятные нотки высокомерия.

— Сэс обнаружила Лилиан, когда той стало плохо, — объяснил кузену Джек. — Если бы не она, последствия могли оказаться непредсказуемыми.

— А я-то думал, почему именно ты звонила нашим…

Почти тотчас появился Маркус с другим своим сыном, Девлином, и с дочерью Изабеллой. Не преминула приехать и его супруга Сабрина. А спустя некоторое время прибыл еще один их сын, Люсьен, с очередной своей невестой, Гвен Маккорд. Недоставало только сестры Джека, Шарлотты, и любимой собаки Изабеллы, Кексика, но, в отличие от Кексика, Шарлотта прислала послание солидарности по голосовой почте. Шарлотта пошла по дипломатической части, оттого дома бывала исключительно наездами.

Шерил Кэссиди не пыталась связаться только с одним-единственным Хадсоном — с сыном Лилиан Дэйвидом, который по смерти жены просто отвез сына к матери, а дочь к родителям покойной жены и таким образом решил проблему их воспитания.

— Уже известно что-нибудь конкретное? — нетерпеливо спросил Маркус, однако никто ничего ему не ответил. — Кто из вас говорил с доктором? — переиначил он свой вопрос.

— Мы приехали всего несколькими минутами раньше вас, — пробурчал Джек.

— И не попробовали ничего выяснить? — обвинительным тоном произнесла Сандра, но Джек взглянул на нее так, что этим одним были исчерпаны все вопросы и недоумения.

Все предпочли дожидаться определенности в тишине. Сэс только удивлялась, насколько изменились отношения в семье Хадсонов с тех пор, как она перестала быть постоянной гостьей в особняке Лилиан.

Доктор Гринбург, дородный добродушный человек, не заставил ждать себя долго.

Он появился перед Хадсонами с располагающей улыбкой и внес умиротворение, заявив:

— Держу пари, у вас ко мне миллион вопросов.

— Конечно! Что вы можете нам сказать? — возвысил голос Макс.

— Не очень много, пока мадам Кольбер изволит спать. Мы решили, что для деловой дамы столь элегантного возраста отдых не будет лишним.

— То есть все это время вы бездействовали? — возмутился Маркус Хадсон.

— Лилиан Кольбер стабильна. Пациентка находится под постоянным медицинским наблюдением. Мы вполне обоснованно сочли, что в ее состоянии сон подействует не хуже иных врачебных процедур. Или вы не согласны?

— А почему ее доставили в онкологический центр? — спросила Белла.

— Действительно, почему? — подхватила ее мать.

— Мадам Кольбер уже в течение нескольких лет наблюдается у нас. Вам разве это не было известно? Хотя я не удивлен, — тут же добавил ее лечащий врач.

— У бабушки рак?! — воскликнула Белла. — Кто-нибудь в этой семье хоть что-нибудь знал?

— Не устраивай сцен, сестренка, — лениво проговорил Люсьен.

— Доктор Гринбург, у Лилиан действительно рак? — повернулся к врачу Джек.

— Я советую вам всем дождаться ее пробуждения. Это произойдет не скоро. Мы дали мадам Кольбер успокоительные. На этот вопрос она должна ответить вам сама. Таково ее условие, дорогие мои, — мрачно проговорил лечащий врач.

— Все понятно, — вздохнул Маркус и рухнул на стул. — Мне все понятно.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

— Это рак груди… Я не собиралась никому ничего говорить, — призналась Лилиан Кольбер.

— Мама… — попытался что-то заявить самым строгим и требовательным тоном Маркус Хадсон.

— Помолчи! — слабым голосом осадила его мать, и этого было вполне достаточно, чтобы кто угодно стал бессловесным. — Мне осталось менее года. Любое радикальное лечение убило бы меня еще раньше. Поэтому мы с доктором решили на данной стадии ничего не предпринимать. На этом будем считать вопрос исчерпанным. И если какая-то светлая голова из здесь присутствующих пожелает высказать гениальную идею, которую ни я, ни все врачи этой клиники не обдумали заранее, пусть поставит эту самую голову на кон. А просто выслушивать ваше нытье и квохтанье я не собираюсь.

После этой прелюдии все бы так и молчали, потупившись, если бы Лилиан не включила огромный телевизор, висевший на стене напротив ее кровати.

Она вела себя невозмутимо, собственно, как и всегда. Выглядела хоть и усталой, но даже больничная обстановка не нарушала ее всегдашней элегантности.

После недолгого общения Хадсоны и сочувствующие покинули ее палату. Тема рака была под запретом, а ни о чем другом говорить желания не было.

Джек повез Сэс в особняк Хадсонов.

Тео смотрел ночную сказку по телевизору, как он обычно делал это дома в Санта-Барбаре. Ханна дожидалась их с влажными глазами. Судя по тому, что вопросов она почти не задавала, Сэс поняла: преданная экономка догадывалась или даже знала наверняка о болезни хозяйки дома.

— Удивительная женщина! — восхищенно проговорила она.